Ты моё дыхание

– Чтобы Островскому нос утереть? – сверкает Костя глазами, и я понимаю: он улыбается, шутит над собой, но вполне серьёзно об этом говорит.

И я делаю то, чего при других обстоятельствах никогда бы не сделала.

– Ты и так давно ему нос утёр, Кость, – глажу я Громова ладонью по щеке. – Ты нас с Вовкой спас. А он… всего лишь извинялся за своё хамство. Поэтому те цветы для меня ничего не значат. Так, красивые растения. А я очень практичная. Выкинуть жалко. Я всегда такая. То ли жадная, то ли домовитая.

Он накрывает мою руку своей. Не даёт убрать.

– Мне очень нравятся домовитые девочки, – говорит он и легко целует меня в нос. – Может, поэтому хочется сделать тебе приятное. Цветы подарить, например. Чтобы ты радовалась. И неплохо, если бы они для тебя что-то значили, Сонь.

У меня внутри революция. Становится жарко. Я чувствую, как грохочет сердце и учащается пульс. Костя уже не первый раз говорит, что я ему нравлюсь. Но я всё же не позволяю себе надеяться. Лучше не обольщаться. Но для той цели, которую я себе поставила, это очень даже хорошо.

Костя отпускает мою руку и заводит мотор.

– Мы с Илоной обсудили мой график. Сделали его гибким. Завтра, например, нужно уйти пораньше. Пятница. Вовку забрать из садика. И выходные у меня будут, как положено. Ты же знаешь: я хочу с Вовкой хотя бы пару дней общаться полноценно.

– Так и будет, – говорит Громов уверенно. Мне бы у него набраться побольше смелости. Научиться вести себя спокойно и с достоинством. В моей новой жизни, откуда я решила вычеркнуть страх, только так себя вести нужно, иначе ничего не получится.

Немного царапнуло, но так, по краю сознания. Его уверенность. Ну, как бы он меня на работу устраивал, мог договориться, конечно. Но Илона Александровна показалась мне женщиной, которая не особо поддавалась на какие-то уговоры. У неё всё чётко, грамотно, без перекосов. Такая кого попало слушать не будет. У Илоны Александровны всегда собственное мнение имеется. А Костя будто бы знал, как она поступит.

Чувство было… неприятное. Я вдруг поняла, что думаю: что их связывает? Илону и Громова? Может, у них что-то намного большее, чем дружба или деловые отношения? Ведь просто так людей с улицы не берут.

С другой стороны, цветы Костя купил мне, а не Илоне. Много цветов. Я столько за всю свою жизнь не видела, разве что в цветочном магазине. Именно это чуть приглушило мою тревогу.

Он мне нравится. Как мужчина. Не друг, не товарищ, не человек, который помог и оказался добрым. Нравится! По-настоящему!

Это было как молния. Озарение. Вспышка, что ослепляет, но не пугает.

Кажется, мы о чём-то говорили. Костя спрашивал, я отвечала, а сама лелеяла тот свет, что родился внутри, подобно утреннему рассвету – нежному, робкому, но такому прекрасному.

– Гляди-ка, Анатольевна, ещё один хахаль цветы дарит. А она улыбается! – эти две сморщенные престарелые «сливы» даже вечером по домам не сидят, воздухом дышат у подъезда, провожают меня презрительными взглядами. А я иду с охапкой цветов, что в руки еле помещается. И это ещё не все цветы. Костя сказал, остальные сам занесёт. Лучше бы подъездную дверь открыли, но не шелохнулись же, чтобы мне помочь!

И тут случилось то, о чём точно внукам рассказывают.

Костя подоспел. Дверь открыл и, пропуская меня, повернулся к престарелым блюстительницам нравственности и сказал:

– Софья – моя невеста. А я не люблю, когда о моей невесте говорят плохо или сочиняют небылицы.

– Ой, Костичек! – вдруг сладко пропела та, что без конца Анатольевну дёргала. – А я-то думаю, что за девушка тут новенькая? А оказывается, своя! А Лика Степановна в курсе? Да? Ну и молодцы. Вот и хорошо. Надо же! Ага!

Она там ещё что-то рассказывала, сыпала бисером угодливым. Кажется, дорвалась до новой сплетни. А я уже не слушала. На секунду к стене привалилась и глаза прикрыла.

Может, у меня всё же есть шанс стать Косте не просто девушкой по договору, а чем-то больше?.. Раз он так смело афиширует наши недоотношения?..

Глава 52

Костя

Пятница стала воистину знаменательным днём.

Я принял важное решение – расстаться с «детством». Я и раньше над этим задумывался – снять «фрак» бармена, а теперь понял: пора взрослеть. Хватит уже развлекаться и релаксировать. У меня, если всё получится, перемены в жизни намечаются, а я всё как юнец развлекаюсь.

– Да ты с ума сошёл, Громов, – сел на задницу Андрей, когда я пришёл к нему при полном параде вести деловые переговоры. – Не ожидал от тебя. Зачем тебе «Лагуна», признавайся!

Андрей жутко любил сплетни. Жил ими, питался. Если за сутки не поймает «сенсацию», у него ломка начиналась. К счастью, он владел таким бизнесом, что невероятных событий хватало с головой.

В этот раз он сделал стойку на меня.

– Нравится. Ностальгия замучает, – сказал первое, что в голову пришло. Я решил «Лагуну» Андрею не оставлять, а перекупить.