Ты можешь идти один

Рыба взлетел по столбу на прежний уровень и уставился в глаза Боре. Глупо так говорить про человека, связанного цепью, но… он замер. Я буквально ощутил, как цепко держит его взглядом Брик.

— Когда тебя вызовет милиционер, — медленно произнес Боря, — ты скажешь ему следующее.

И тут из его рта вырвалась целая какофония звуков. Как будто рой насекомых жужжал во всех возможных тональностях. И кричали птицы, и шумели деревья, и текла река. Это продолжалось около двух секунд. Потом Боря замолчал.

— Повтори! — велел он.

Рыба открыл рот и воспроизвел в точности тот же набор звуков.

— Вот и молодец. А теперь — пошел вон из моего дома.

Цепь упала на пол. Рыба перевернулся в воздухе и опустился на ноги. Не удержался, рухнул на колени. Затряс головой, словно выбравшаяся из воды собака. В стороны и впрямь полетели брызги. Потом он посмотрел на меня ошалевшим взглядом. Обернулся на Брика. И, наконец, побежал. Мы слышали, как хлопнули ворота снаружи.

— Извини за неприятную сцену, — развел руками Боря. — Но ты же понимаешь, что это было необходимо.

— Не знаю, — сказал я, приходя в себя от увиденного.

— Чего не знаешь?

— Не знаю, как к тебе относиться. Ты… Маша права. Ты страшный человек.

— Ну, я все же твой друг. Так что бояться меня тебе не нужно. Выпьешь чаю?

— Нет. Нет, спасибо! Я пойду домой.

— Как скажешь. Дима!

Он подошел ко мне и заглянул в глаза.

— Прошу тебя об одном: пусть все это останется тайной. Рыба не проболтается, это точно. Но мне нужно твое молчание. Обещаешь?

— Обещаю, — сухо сказал я. — Никому ничего не скажу.

— Спасибо. И еще раз: извини. До встречи в школе.

Я вышел из его дома, пошатываясь. Эта стремительная экзекуция, свидетелем которой я стал, совершенно меня подкосила. Боря Брик, забавный, восторженный мальчишка, внезапно превратился в какую-то машину смерти. Безжалостный, беспринципный инквизитор, готовый на все ради достижения своей цели. Не об этом ли он мне пытался сказать тогда, когда говорил, что пожертвует всем миром? Теперь я верил ему. И мне было страшно, как никогда.

Интерлюдия 2

Когда мне в очередной раз учинили обыск при входе в психиатрическую лечебницу, я вспомнил Рыбу. Интересно, где он сейчас? Может, также работает охранником где-нибудь. А может, сидит в тюрьме. Или остепенился, взялся за ум? Все может быть.

Сегодня был один из «плохих» дней. К Боре я попал спустя час, причем каждый пытался меня остановить. Врачи, медсестры, санитары. «Он неадекватен!» Можно подумать, когда-то он был адекватен.

— Что с ним? — спросил я главврача, к которому обратился, как к последней инстанции.

— Периодически происходят ухудшения. Вчера вечером он попытался разбить голову о стену, и мы привязали его к койке. Только несколько часов назад он перестал вырываться и кричать. Когда он в таком состоянии, даже самые сильные препараты уже не действуют.

Врач был пожилым человеком с грустным и усталым лицом. Посмотрев на меня, он негромко добавил:

— Это как буря. Ее просто нужно переждать.

— Я просто хочу его повидать.

— Я не возражаю. Но постарайтесь не говорить ничего такого, что смогло бы возбудить его.

Я пообещал, и меня проводили в палату. Это была небольшая светлая комната. Свет лился через окно, забранное частой металлической решеткой. Боря был здесь один. После нескольких экспериментов попытки сведения его с другими больными пришлось оставить.

Я вглядывался в знакомое лицо человека, привязанного крепкими кожаными ремнями к металлической койке. Взгляд его был направлен в потолок.

— Боря, — тихо позвал я. — Привет.