Читаем Ты на меня не смотришь (СИ) полностью

Ты на меня не смотришь (СИ)

— Я люблю тебя — шептал ей на ухо, когда она стонала подо мной, подстраиваясь под ритмичные движения. — Слышишь, люблю тебя.

— Запомнишь меня? — шептала она в ответ. — Хочу, чтобы ты меня помнил.

— Зачем запоминать? — я куснул за мочку уха, а затем лизнул. — Мы будем вместе.

На ее щеках пролегли две мокрые дорожки, и я сцеловывал их, то замедляясь, то ускоряя темп.

Полька улетела первой, а я следом. А потом меня вырубило. Вот так с ней в обнимку на смятой постели, прижимая девчонку к себе спиной.

Как проснулся, сразу же просек, что в кровати кроме меня никого нет. Еще даже не открыл глаза полностью, не осмотрелся, но каким-то левым чутьем понял, что Поли нет и в номере тоже.

От этой мысли резануло по нутру, как лезвием. Я резко открыл глаза и сел в кровати. Догадка оказалась верной. В номере было пусто. В санузле, судя по выключенному свету, тоже.

Я подобрал с пола джинсы и достал из заднего кармана телефон. Набрал ее, но абонент был выключен. Чуть не швырнув телефон в стену, я все же сдержался и заказал такси. На экране высветилось уведомление о пяти неотвеченных вызовах от отца и одно сообщение.

"Срочно домой"

Растерянно огляделся, чтобы понять, все ли захватил, и наткнулся взглядом на пустую бутылку из-под виски, которую вчера забрал с вечеринки. Порылся в мозгах, но так и не смог вспомнить тот момент, когда мы из нее пили.

Добирался, как в тумане, предчувствуя грандиозный звездец. Еще и непонятки с Полиной.

— Сынок, как ты мог? — встретила меня с порога мама с заплаканными глазами. — Сынок, как же так…

— Явился? Сюда иди — раздался бас отца из кабинета.

Мама обреченно взглянула мне во след и закрыла лицо ладонями.

— Что случилось? — спросил, вороша затылок руками.

Отец тут же подлетел ко мне и схватил за ворот футболки, сжимая его в кулаке до побелевших костяшек.

— Последний раз, когда я вынимаю тебя из дерьма, ублюдок ты малолетний. Но за это, ты ответишь. Никакого Лондона, можешь даже не заикаться, понятно?

— Да, что случилось то? — уже выкрикнул, потому что у меня подгорало от этой неразберихи.

Но отец, словно не услышал.

— Отправлю в военную академию. Может, там получится из тебя мужика сделать.

— Какого хрена вообще происходит? — я в итоге не выдержал и смог вырваться из цепкого отцовского захвата, отступая на пару шагов назад.

— Не строй из себя идиота. Полина уже утром все рассказала. Что ты с девчонкой сделал? Я же просил тебя отстать от нее. Им и так досталось по жизни. Неужели тебе девок мало было?

— И что она рассказала? — спросил вмиг онемевшими губами.

— Она рассказала, как ты, щенок, споил ее и отвез в номер отеля, а там принудил к сексу.

Зыбкая волна потоком мурашек проскакала от затылка к пяткам, пронизывая все тело.

— Какого…? Где она?

— Она… — хмыкнул отец. — Ее ты больше не увидишь.

Я тут же сорвался с места и пустился к пристройке, где жила прислуга.

— Куда? — следом бросился отец и даже успел схватить меня за край футболки, ноя скинул его.

— Поля! — заорал, дергая за ручку, которая оказалась закрытой изнутри — Выйди! Черт, выйди!

Тут раздался режущий звук щелчка, и показалась ее мама.

— Уходи, ясно тебе? Убирайся и не смей ее искать, а то посажу. Не сдержу свое слово и посажу.

— Поль — умоляюще застонал я, выцепив ее сгорбленную спину у окна комнаты. Она закрыла ладонями уши и подрагивала. — Давай поговорим!

— Уходи — рявкнула ее мать.

— Ян — дернул меня за руку отец. — Иди к себе.

— Да, свалите все, дайте нам поговорить, мать вашу! — я пытался протиснуться, но Полькина мать заслонила собой проход в комнату.

— Поль, прошу тебя. Я даже злиться не буду, только выйди ко мне — умолял ее.

Но она даже не повернулась. А у меня внутри закипала ярость вперемешку с такой дичайшей обидой, какую я никогда еще в своей жизни не чувствовал.

— Зачем тебе это все, ответь мне! Зачем ты…

Договорить мне не дали.

Грохот двери разорвал барабанные перепонки.

Мы так и не увиделись.

Я в бешенстве разнес комнату. Я выл, как самый последний слабак. Я пытался ее выцепить, пока они еще не съехали. Я думал, сдохну. Было так больно, так хреново, казалось, что дальше уже некуда. Но с каждым прошедшим часом становилось только хуже.