Ты не для меня

Она намеренно избегает разговоров о нас. Ей проще говорить о подруге. И я знаю, как это будет. Как Лив пошлет меня куда подальше. Она просто скажет, что не хочет быть частью этого грязного общества. Сравнит себя с Даной, ссылаясь на то, что не хочет быть обманута однажды, как она.

Но Лив – это не Дана.

Вот, в чем долбаная правда.

– Ты хочешь знать, почему Крис так поступал? Почему встречался с Даной, хотя знал, что она спала с Домом?

Она кивает, вновь вглядываясь в мои глаза. Её взгляд похлеще детектора, но он меня не пугает.

– Правда в том, Олли, что Крис просто получает кайф от жизни. Он хотел быть с Даной – он был с Даной. Хорошо поощрял Дану, давал ей то, чего у неё никогда не было. За это Дане нужно было вести себя тихо и не устраивать сцен. Кажется, такие условия у Кристиана Васкеса. Взамен он очень щедро её одаривал, но, думаю, ты и сама это поняла. И Дана вела себя примерно, делала всё, как любит Крис. До сегодняшнего дня. Она нарушила его условия. Они расстались. Точка.

Говорю всё это на одном дыхании, под конец мой голос почти хрипит.

Лив недовольно качает головой.

– Ты так говоришь, будто Дана вещь какая-то!

Шах и мат.

– Так и есть, – забиваю ещё один гвоздь в крышку собственного гроба. Долбаная правда. – Так и есть, Олли. Она просто вещь, потому что позволила себе быть ею. Она потеряла уважение к себе, когда прыгнула в койку к Дому. И промолчала о своей измене, обесценивая себя окончательно. Она заслужила такое отношение.

– А Дом, значит, не заслужил?! – выпаливает Лив враждебно. – Тебя послушать – так только вам одним можно творить всё, что угодно. Но вы при этом люди, а девчонки, такие, как Дана или та, что была сегодня с Крисом, просто вещи. Красивые, но со временем надоедающие и становящиеся бесполезными. Да ты вообще, что ли, охренел?!

– Нет, не охренел, – я тоже повышаю голос, приближаясь к ней. Склоняюсь к её лицу.

Лив вздергивает голову кверху. И вот мы уже дышим одним воздухом, пристально взирая друг на друга. Атмосфера между нами трещит от напряжения. Злость, недопонимание. Возбуждение. И черт, как меня заводит её гневный взгляд и дрожащий от возмущения голос. Она глубоко дышит. Её грудь поднимается и опускается, ритмично покачиваясь. И я не знаю, как так получается, но мои руки уже на её щеках. А рот жадно впивается в её сладкие губы. Покусывая, облизывая, дразня. И даже если сейчас она врежет мне за напористость, я не смогу остановиться. Но и продолжать я тоже не могу, ощущая её бездействие.

Это отрезвляет.

– Не надо так делать, – чеканит она. – Я не Дана и не стану подчиняться.

– Вот именно! Ты – не она. Ты… ты…

Голова даёт сбой, я не знаю, как подобрать нужные слова.

– Кто я? Девчонка, которая тебе отказала? Никто прежде не смел? Так вот, смирись! Мне противно твоё отношение к девушкам. Кем ты себя возомнил, чтобы навешивать ярлыки? Ты считаешь, что Дана шлюха, удачно продававшая себя за машину и прочие побрякушки? Чем она хуже тебя, Киллиан? Или Криса? Или того же Дома? Это вы, блин, красивенькие вещички, позволяющие всем себя трогать. Это не вы берёте! Это вас берут!

Она пытается вырваться из тисков моих объятий. Я не позволяю. Сейчас в ней больше эмоций, чем когда я целовал её. И я хочу впитать их в себя. Неважно, какие они. Важно, что они есть. Ей не всё равно.

Моя долбаная правда хочет вырваться наружу, невзирая на последствия.

– Ты права, – успокаивающе шепчу я, притягивая её к себе ещё ближе. – Мы все поступаем неправильно. И я так устал поступать неправильно. Ты нужна мне, Лив. Позволь мне хоть раз поступить правильно. Позволь мне быть с тобой.

– Так поступай правильно, Киллиан. Будь честен перед собой и перед своей невестой. Иди к ней, черт, нуждайся в ней. Да отпусти же ты меня!

Она уже вовсю меня колошматит. Её трясет от злости и негодования. Но во мне прочно сидит уверенность, что отпускать нельзя. Иначе она навсегда уйдёт.

– У меня нет никакой невесты, Лив… Лив, прошу, дай мне объяснить!

Но она так старательно скидывает мои руки, что совсем не слышит моих жалких объяснений. Однако я всё равно продолжаю говорить.

– Я заключил сделку с отцом Вивьен. Он мне деньги – а я когда-нибудь женюсь на его дочери.

И, кажется, мне удаётся привлечь её внимание. Лив перестает вырываться, вновь сканируя меня своим проницательным взглядом.

– Деньги? Какие деньги, Киллиан? Ты думаешь, я поверю, что тебе нужны чьи-то деньги?!

– Мне были нужны деньги, чтобы построить клуб. Сейчас они мне тоже нужны, чтобы вернуть долг. Потому что я не женюсь на Вивьен.

– Почему? – тихо спрашивает она.

– Ответ очевиден, Олли. Я не люблю её. Она не та, кто мне нужен. И сейчас я остро понимаю, какую ошибку мог совершить. Ты помогла мне это понять…

– А Вивьен? О её чувствах ты подумал? Вы же готовились к свадьбе. Она готовилась.

– Нет, о её чувствах я не думаю. Это эгоистично, это неправильно, но такова правда. Мне плевать на Вивьен. Сейчас я хочу думать только о тебе и о себе.

– А уже завтра ты захочешь думать о ком-то другом, – она невесело усмехается.

– Нет! Черт, нет! – упрямо качаю головой. – Почему я должен хотеть кого-то другого?