Ты не слушаешь. Что мы упускаем, разучившись слушать, и как это исправить

«Некоторые люди умеют слушать гораздо лучше других, но этот навык можно усилить, усовершенствовать и превратить в разновидность искусства», – сказала Джудит Кох, чьи сеансы групповой терапии можно назвать мастер-классами по умению слушать. Она проводит их, как дирижер, поочередно добиваясь той или иной реакции от членов группы, как от оркестровых музыкантов. Течение разговора во время первых встреч может показаться фальшивым и дисгармоничным, но в конце концов реплики попадают в более упорядоченный ритм. Доверие крепнет, и пары начинают настраиваться на невербальные намеки, что неизбежно приводит к прорывам в общении. «Люди начинают много значить друг для друга, потому что они прислушиваются к чувствам, – сказала мне Джудит Кох и обвела рукой комнату, как будто пациенты, недавно находившиеся здесь, по-прежнему наполняли ее. – Вы начинаете видеть, как люди избавляются от дурных привычек, приобретенных в прошлом, потому что они были воспитаны определенным образом и никогда не учились слушать».

Одним из примеров был мужчина, которого она описала как типичного «педанта». Его стиль ведения разговора был назидательным и покровительственным, в результате он не мог по-настоящему сближаться с людьми. «Выражение его лица, когда он наконец смог слушать и пересказывать своими словами то, что говорила его жена, было неподражаемым. Вроде «Ох, теперь я понимаю, – рассказывала Джудит. – Для него это стало поворотным моментом. Как и для его супруги – она чуть ли не плакала. Он просто не умел слушать. В детстве его никто этому не учил, и члены его семьи не ценили это умение. Такое поведение было непреднамеренным с его стороны».

Как бы мы ни старались слушать или как бы ни были близки к другому человеку, мы никогда не сможем понять, что на самом деле происходит у него в голове. В «Записках из подполья» Федор Достоевский написал:

«Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он открывает не всем, а разве только друзьям. Есть и такие, которые он и друзьям не откроет, а разве только себе самому, да и то под секретом. Но есть, наконец, и такие, которые даже и себе человек открывать боится, и таких вещей у всякого порядочного человека довольно-таки накопится. То есть даже так: чем более он порядочный человек, тем более у него их и есть».

Это напоминает историю, рассказанную мне Данэлем Флоресом, епископом римско-католической епархии, которая включает 42 226 квадратных мили на южной оконечности штата Техас. Как и Джудит Кох, он видел много неблагополучных семейных пар. Они наводили Флореса на мысли о бабушке и дедушке, которые прожили в браке 62 года. Он помнит, как ребенком сидел за обеденным столом и слушал, как дед говорил с бабушкой. «Я никогда не понимал этого, – признается он. – Моя бабушка любила его, они знавали хорошие и плохие времена, но в их отношениях все равно оставалось что-то непостижимое».

Епископ Флорес считает, что ожидание полного взаимопонимания лежит в основе многих проблем в супружеских отношениях. «Все мы стремимся раскрыть душу перед ближним, но если думаем, что найдется идеальный человек, который сможет все понять и принять, то нас ждет разочарование, – сказал он. – Но это не значит, что нам лучше воздерживаться от общения и отказываться от способности слушать ближнего, потому что это и есть любовь, даже если мы не всегда понимаем другого человека».

* * *

Необходимость слушать людей, с которыми мы не состоим в близких отношениях, создает еще один набор предрассудков, которые тоже коренятся в ложных убеждениях. Прежде всего это предвзятость подтверждения [67] и предвзятость ожиданий [68], обусловленные стремлением к согласованности и порядку. Для осмысления большого и сложного мира мы неосознанно создаем внутренние категории, по которым распределяем людей, – часто еще до того, как они начинают говорить. Эти категории могут быть широкими стереотипами [69], сложившимися под влиянием нашей культуры, или более личными, основанными на жизненном опыте. В некоторых случаях они бывают точными и полезными. Но если мы невнимательны и поспешны в своей классификации, то таким распределением ухудшаем или искажаем понимание реальности. Это синдром «да-да, все ясно», заставляющий нас делать преждевременные выводы о людях, прежде чем мы на самом деле узнаем их.