Ты не захочешь меня любить

— Лиза, ты прекрасно расскажешь и без меня, — подшутила я над подругой, которая уже полностью погрузилась в рассказ.

— Ой, прости, покажи свои наброски рекламной компании, — Лиза кивнула мне и повернулась обратно к паре. — Это так мило, я впервые в жизни сама задумалась о благотворительности.

Я стала доставать телефон из своего мягкого объемного клатча, в котором не так просто что-то найти.

— Идея в том, чтобы одеть все основные памятники города в шапки и шарфы, правда, есть сложности с получением разрешений...

— Фух, нашла! — я вздернула радостно голову с телефоном в руке и застыла…

Голос Лизы и всех присутствующих будто заглушила неведомая сила. С поднятым телефоном, на ватных ногах и с полной готовностью к панической атаке я выпалила, совершенно не заботясь о манерах:

— Извините, мне нужно на… выйти.

Не дожидаясь ответа, я рванула к выходу, на ходу нащупывая номерок гардероба в сумке. Вылетев из здания, словно пробка, на лету натягивала свое безразмерное пальто.

Он меня не заметил, это хорошо. Доберусь домой, выпью вина и все пройдет, все пройдет, все должно прой…

— Кристина, я тебя видел! Остановись!

Значит, все же заметил. Я медленно развернулась и столкнулась со взглядом пылающих глаз, любимых глаз. Рома стоял в десяти метрах от меня, как всегда неотразим, очевидно, он бежал за мной с самой галереи, не удосужившись захватить верхнюю одежду, оставшись в одной рубашке с закатанными рукавами.

— Нужно поговорить… — запыхавшись, добавил он, выпуская изо рта объемные пары на холодный воздух.

Не дождавшись от меня ответа, в несколько шагов сократил расстояние.

— Привет… — c робкой улыбкой сказал он.

— Привет.

— Пойдем?

— Я уже ухожу, поэтому давай в другой раз, — сказала я, надеясь, что он так просто не сдастся.

— Ладно… Черт, так часто прокручивал в голове, что скажу тебе, когда увижу, а сейчас ни одного слова вспомнить не могу.

— Давай краткую версию, а то замерзнешь и умрешь, а я слишком молода для тюрьмы, — попыталась пошутить.

— Я скучал по этим шуткам, — улыбнулся Рома своей коленки подкашивающей улыбкой.

— Ром, хватит, давай по существу, я не хочу никаких ложных…

— Я люблю тебя.

Стало очень тихо, а горло будто залепили пенопластом. Я надеялась услышать что-то вроде «скучаю» или «давай выпьем кофе», но никак не то, ради чего я бы прыгнула с десятого этажа.

— Ты просила короткую версию, — не дождавшись моего ответа, добавил он. — Я скучаю по тебе, так сильно… Хотел приехать, но не знал ни агентства, ни адреса, а Лиза была непреклонна, тогда я придумал всю эту историю с галереей и уговорил ценой собственной жизни затащить тебя сюда.

— Так вот откуда билеты, — все сложилось, конечно, Лиза сама бы не додумалась пойти на такую выставку. — Хорошо…

— Хорошо?

— То есть понятно…

— Да, именно это я и рассчитывал услышать в ответ на признание, — усмехнулся он.

— Ром, я не… я поражена и… и мне кажется, я сейчас задохнусь от затопившей сердце радости, но ты не сказал ничего, что как-то поменяло бы нашу ситуацию. Любить одно, но быть вместе?

— Хочешь большего? Тогда слушай, — он отступил на шаг и громко заявил: — Я влюбился! Сильно, безумно, думал, что пройдет, но не прошло. Ни одну гребаную секунду я не могу прожить, не думая о тебе, не жалея о том, что тогда ушел. Мне плевать на твое прошлое, на все, что было до меня. Еще два месяца назад я это понял, но как последний мудак напивался до беспамятства, в надежде, что все само как-нибудь решится. В итоге я окончательно съехал с катушек, подрался. А потом решил действовать. И вот я здесь, хочу быть с тобой и если ты сейчас не дашь мне тебя поцеловать, я сдохну прямо на этих ступенях от холода и неразделенной любви, будь она неладна!

— Я тоже очень скучала… — еле промямлила я, так как уже превратилась в лужицу от его слов.

— Это значит, жених может поцеловать невесту? — и снова эта улыбка.

— Думаю, она будет не…

Его нетерпеливые губы уже накрыли мои, руки полностью обвили талию и неосторожно припечатали меня к соседней колонне. Жадный язык проник в рот, в волосы стали запутываться пальцы, он не давал мне возможности дышать, забирая каждый стон, каждое движение. Чередовал страстный напор с нежными прикосновениями, ласкал языком, прикусывал губу, зарывался губами в шею.

— Поехали ко мне, — прорычал он мне в волосы. — Хочу тебя.

— Мне нужно попрощаться, — чуть выдавила я, утопая в наслаждении.

— Я уже написал Лизе, она тебя прикроет.

Я резко отстранилась.

— Когда ты мог это сделать?

— Когда побежал за тобой, — с хитрой улыбкой ответил он.

— Ты… ты… Настолько самоуверен?

— Нет, просто если бы ты не согласилась ехать ко мне добровольно, то я бы увез тебя силой.

Я рассмеялась, а он снова впился в мои губы, будто это единственное, что было ему нужно в этой жизни, как и мне.

Глава 48. Роман

Дорожка из нашей одежды вела прямо в мою спальню и это был лучший натюрморт, который можно было бы представить. Вот это я понимаю, современное искусство: настоящая страсть, необузданная эмоция, недосказанность, тайна за закрытой дверью, оставляющая снаружи только подсказки и непристойные фантазии.