Ты не захочешь меня любить

— Я слишком сильно по тебе скучала, чтобы еще заводить какие-то интрижки, — почти шепотом произнесла я и, чтобы прогнать мысли о том, как мучилась без него, добавила уже веселым тоном. — Поэтому Новый год я отметила с Лизой в компании одной бутылки шампанского и телевизора.

— Никаких вечеринок?

— Никаких, — помотала я головой улыбнувшись. — Ты близок с отцом?

— Да, достаточно, он из меня сделал человека, всем тем, что я умею, обязан именно ему.

— А как же мама? — осторожно спросила я, боясь услышать причину, почему он о ней не говорит.

— Моя мама… в общем, у нее были проблемы с алкоголем. — Рома сел удобнее и взял мои руки в свои ладони. — Ближе к моим пятнадцати годам она справилась с этим недугом, но это уже запустило необратимые процессы в организме. У меня была пара счастливых лет полноценной семьи, а потом ее не стало.

— Мне очень жаль, — я ответно гладила его руки большими пальцами.

— Спасибо, — он благодарно улыбнулся и продолжил: — Так вот, сначала я отбился от рук, потому что отцу было откровенно не до меня.

— Пил?

— О, нет, слава Богу, нет. Он у меня… как бы это сказать, в общем, тот еще засранец.

— В смысле? — рассмеявшись, спросила я.

— Он инженер-архитектор, с головой ушел в работу, благодаря чему в свои семнадцать у меня были какие-то карманные деньги и не было никакого родительского контроля. А это, знаешь ли, гремучая смесь. Как-то я напился и даже не потрудился скрыть это от отца.

— И он наконец-то тебя заметил?

— Именно, после этого я лишился всех денег, стал посещать репетиторов, добровольно-принудительно помогать отцу, одним словом, труд и кнут сделали из меня мужика.

— Так, это отец научил тебя рисовать?

— Да, давно. Я всегда думал, что стану как он, потому что с детства умел держать как молоток в руках, так и карандаш в пальцах. Правда, когда поступил в университет, понял, что с молотком я обращаюсь куда сноснее, чем с карандашом.

— Что ты имеешь в виду?

— Я поступил на дизайн, а нужно было идти в архитекторы. Там я понял, что мой мозг хорошо считает, чертит, мастерит, чинит, но… — Рома выдохнул, покачав головой. — Но что-то творческое, новое, оригинальное мне давалось очень туго.

— Леша говорил, что вы были с ним главные соперники на потоке.

— Да, только вот Леха все придумывал сам, а я, в общем, уже тогда я умел договариваться и находить нужных людей в команду.

— Ты мошенничал? — с притворным осуждением я стала подкрадываться к нему и уселась на колени лицом к лицу.

— Эй, у нас был честный обмен, — оправдываясь отбил Рома, нежно поглаживая мои обнаженные бедра под свитером. — Я делал за них работы по техническим предметам, а они помогали мне с творческими.

— Предприниматель, — я провела языком по его губам. — Это очень сексуально, — прошептала я.

— Так, я знаю, что ты делаешь, — отстранившись, Рома указал на меня пальцем: — Твоя очередь, и не пытайся меня отвлечь своими штучками.

— Что ты имеешь в виду?

— Расскажи о родителях, детстве… — Рома вернул свои руки мне на бедра, но только для того, чтобы удержать меня.

— Эм, обычная семья, мама — учитель русской литературы, у папы автомастерская на пару с его армейским другом.

— Ты ладишь с ними?

Я аккуратно слезла с его колен, конечно, я понимала, что рано или поздно мне придется с ним об этом говорить. О том, как я жила эти три года, о том, как мои родители относились к этому или знают ли они вообще о моем прошлом.

— У меня есть брат! — сказала я, чтобы как-то съехать с темы о своем постыдном прошлом.

— Младший?

— Да, ему уже семнадцать, и он планирует поступать в Москве, заявил, что будет жить у меня, — я улыбнулась. — Правда, он пока не знает, что «у меня в Москве» ничего нет.

— Ты была у них на праздниках?

— Да, я ездила, чтобы… чтобы всё им рассказать. Точнее, я смогла рассказать только маме.

Повисла тишина, он боялся спросить, не отреклись ли от меня родители, а я боялась взглянуть ему в глаза. Ведь последние сутки мы делали вид, что все, что было в прошлом, — не важно, но вдруг оно всегда будет преследовать нас? Всегда…

— Почему ты не смотришь на меня? — требовательно спросил Рома, вырывая меня из затягивающих мыслей о безысходности.

Я медленно поднимаю глаза и продолжаю молчать. А что мне ему сказать? Мне стыдно!

— Крис, меня не коробит каждый раз, когда ты будешь прямо или косвенно касаться темы своего прошлого, ты можешь говорить о нем со мной, сколько захочешь, — он встает и идет ко мне. — Я выбрал тебя, со всеми твоими скелетами.

— У тебя есть ужасная история из прошлого? Хочу немного сравнять очки, — я натянуто улыбнулась.

— Эм, да. Я спал с женщинами без обязательств.

— Очень большой грех, — я саркастично усмехнулась.

— Как-то переспал с невестой своего друга.

— Ты врешь! — я прищурилась.

— Ладно, мы были не такими уж и друзьями, скорее приятелями. Он был богат, а она… она хотела красивой жизни, хоть и в сексе часто предпочитала мой член.

— Так ты был ее парнем?

— Да, потом она ушла к нему, я взбесился и соблазнил ее за пару дней до свадьбы.