Ty_ne_znaesh_menya_-_Dzhordzhia_le_Karr

кладу в карманы собачье лакомство. Стоя перед зеркалом, я разрушаю свою

прическу, выпрямляя волосы и укладываю их в хвост. Я заваливаюсь на

кровать, на подушки, потом вызываю такси, сообщая, что они должны

подхватить меня в конце улице через десять минут.

Я оглядываю свою комнату. Все по-прежнему. Поднимаюсь с кровати,

беру подстилку Сергея и его игрушки, зову его за собой.

— Пошли, ты будешь спать сегодня с бабушкой, — говорю я ему. Он

смотрит на меня укоризненно, я обнимаю его и говорю, что когда-нибудь, в

один прекрасный день, я возьму его с собой, чтобы познакомить с Ноем.

Выключая свет, я закрываю дверь своей спальни и направляюсь в

спальню ба. Я обустраиваю подстилку Сергея и чмокаю его и бабушку, бегу

вниз. В доме все также тихо, мягкая подошва моих ботинок не издает ни

звука, я выхожу через боковую дверь, закрыв ее за собой на замок. Я

быстро передвигаюсь к задней части дома. Ротвейлеры тут же трусят ко мне,

тихо поскуливая, приведя в действие уличные сенсорные огни безопасности.

— Это я, — говорю я им, протягивая немного собачьих вкусняшек из

печени.

Я заставляю их отправиться вести свою вахту, сама наблюдаю, как

мотыльки кружат в свете огня сенсорных датчиков. Еще до того, как они

гаснут, я начинаю считать секунды поворота камеры. Я стою в полной

темноте, но так и продолжаю считать секунды.

Сейчас, время пришло — камера стала поворачиваться в

противоположную сторону, я несусь к стене, ставлю руки и ноги в

определенные пазы в каменной кладке, подтягиваюсь и приземляюсь по другую

сторону, ловко пружиня, как кошка (я проделывала это в течение многих

лет) и не спеша двигаюсь в другую сторону по тротуару. Такси уже

поджидает меня, и на дверце выведена надпись компании, куда я звонила. Я

открываю дверцу, проскальзываю на заднее сиденье и называю адрес Ноя.

У меня сердце стучит как ненормальное.

18.

Ной Абрамович

Красота есть во всем.

Единственное, что вам нужно сделать,

чтобы почувствовать ее — открыть свое сердце.

Над головой не видно звезд в ночном небе, воздух кажется каким-то

тяжелым и густым, полным статического электричества. Вероятно, начнется

гроза. Я стою в саду и курю, тело все напряжено, словно закаменело. Оно

явно ждет ее.

Столько лет я мечтал о ней. Мечтал покорить, трахнуть, заклеймить,

оттянув за волосы заносчивую принцессу, заставляя принять мой член,

увидеть ее на коленях, напуганную и покорную. Единственное, что

требовалось для этого, одна единственная ночь. Единственная ночь с ней,

чтобы мои мечты обратились в прах.

Если бы я был деревом, то сейчас терял бы лист за чертовым листом.

Кончик моей сигареты светится желтым, я глубоко затягиваюсь. Бросаю

взгляд на часы — двенадцать тридцать. Она не придет сегодня, слишком

поздно. Я чувствую тяжесть разочарования у себя в груди, но говорю сам

себе — это к лучшему. Меня тревожит, что она поедет на такси в это время

ночи. Мир — жестокое и опасное место для такой красивой женщины.

Я выбрасываю сигарету и расправляю напряженные плечи. Черная

бархатная коробочка с ее серьгами прожигает мне дыру в кармане брюк. Я

достаю и открываю ее. Драгоценности сверкают от света, льющегося через

открытую дверь. Я рассматриваю ее под другим углом, и вижу зеленый блеск

камней, провожу по ним пальцами. На ощупь они не холодные.

Я никогда не делал ничего подобного раньше. Всегда скрывал свои

эмоции, держа их под замком. Ничего, кроме ледяной концентрации на

работе. Может, зря я их купил, но в тот момент я не мог позволить ему

показывать, что она принадлежит ему. Она принадлежит мне, и она будет

моей, даже если это последнее, что я сделаю в этой жизни.

С беспокойством я захлопываю крышку коробочки и кладу обратно в

карман. Мне не хочется опять напиваться в одиночестве. Наверное, стоит

куда-нибудь сходить, может в клуб и выпить с парнями, хотя сама

перспектива особенно меня не вдохновляет.

Я уже собираюсь отойти от дверей, когда слышу дверной звонок.

Я поворачиваюсь на звук, уставившись на французские двери. Сердце

бешено начинает колотиться.

Бл*дь. Она пришла.

Я открываю входную дверь.

— Привет, — говорит она.

Эх, Таша, Таша, Таша.

Я втягиваю ее внутрь, ногой захлопнув дверь, схватив в свои объятия

и опускаю свои губы на ее, я хочу зацеловать ее до смерти. Она тает в

моих руках. Пока я целую ее, быстро начинаю раздевать. Стягивая с нее

кардиган, через голову ее майку, лифчик, джинсы и трусики. Вдруг я

замираю, потому что вижу синяки на запястье, подношу ее руку поближе к

лицу.

— Это он сделал? — спрашиваю я, обманчиво мягко.

Она утвердительно кивает, но я чувствую дрожь, прошедшую по ее

телу.

— Ничего страшного. Это маленькие синяки.

Ярость, которую я никогда не испытывал раньше, разрезает у меня все

внутри. Я не могу даже трезво мыслить. Как бл*дь он посмел? Кем он, мать

твою, себя возомнил, этот напыщенный кусок дерьма? Я не хочу и не могу

это оставить просто так.

— Я убью этого мудака.

Она берет в ладони мое лицо, и ее глаза вдруг наполняются слезами.

— Нет. Не порть сегодняшний вечер. Кто знает, что будет завтра!

Я вижу печаль и отчаяния у нее в глазах, и хотя от этого я еще