Ты ненадолго уснешь...

     Хоуп знала, что в отделении сегодня будет особо пристальное внимание к ней и нарочно шла в свой кабинет, опустив глаза в пол, кивком приветствуя детей, который спешили поздороваться с любимым доктором, женщина игнорировала голоса их мам и пап, как вдруг, совершенно отчетливо до ее слуха донесся приглушенный низкий голос Бенедикта. Пришлось споткнуться, но темп не убавился. Наверняка, пришел поддержать Лулу и Роуз. Похвально! Едва отперев дверь своего кабинета, она с грохотом ее захлопнула и повернула ключ.

      На столе ее уже ждали результаты последних обследований Луизы и желтый запечатанный конверт, на котором, размашистым и сбитым почерком было написано — для Хоуп.

      Это была история болезни Джеймса Маккардена.

      Потом пошли звонки: из лаборатории, от Тео, из финотдела, затем доложили о том, что операционная готова и ровно в двенадцать, Хоуп вылезла из своего убежища, ощущая, как ее раздирают предвкушение, нетерпение и паника, вперемешку с несильным страхом. В целом, коктейль эмоций был терпимым, но вызвал жуткий дискомфорт, словно невозможно было почесать место, которое невыносимо зудело.

    Она на секунду замерла, будто взвешивала трудное решение и его последствия и как ни странно, прошла мимо палаты Луизы и Сэма, юркнув по привычке на лестницу.

    «Жаль, что не с десяти до одиннадцати!»

     В часовне было не многолюдно, и никто не обратил особого внимания на женщину, которая старалась не смотреть на людей. Ее охватила оторопь, словно впервые нужно будет рассказывать Санте стихотворение, которое она напрочь забыла. Падре Луис, наверняка, находился в исповедальне и хорошо!

     Лоб взмок за долю секунды, как и ладони. Хоуп замерла, как вкопанная. До распятия оставалось не больше нескольких шагов, но тут, ее вполне ощутимо толкнули, мимо проходящая пара. Не врачи и не студенты, двое мужчин с печальными лицами. Они горячо извинились, чем привлекли внимание священника. Он как раз закончил принимать исповедь и украдкой выглянул из-за коротенькой занавески, но выходить к Хоуп не стал, боясь «спугнуть» ее.

     Словно опомнившись, что у нее мало времени, доктор Ванмеер, ощущая неловкость, подошла к алтарю и не зная, с какими словами обратиться, опять впала ступору. Ее голова резко дернулась, и глаза резко защипало, так часто бывало в детстве, когда шалости заходили слишком далеко и нужно было держать ответ перед родителями. В такие моменты, жалость к самой себе, нелогичная и сильная, тянула за собой рыдания, вперемешку с полной капитуляцией, от чего совесть становилась чистой, и непременно наступало облегчение.

     До отца Луиса долетело лишь одно слово, от которого он и сам весь сжался, отпрянув в спасительную тьму конфессионала.

     «Помоги».

    Искренне, полное чистосердечного и полного признание своих слабостей и сомнений, детское и надломленное.

     Не последовало никаких вспышек просветления, не ощущалось особой благодати, только радость от того, что упрямец признавал свои ошибки и немощь контролировать хоть что-то в непредсказуемой цепочке событий.

    Еще несколько секунд в тишине и Хоуп, шмыгнув носом, с силой потерла глаза и буквально выбежала.

Как же, как же.... Великому гению сегодня предстояло страшное испытание. Отец Луис помолился вслед за женщиной-хирургом.

   -  Добрый день! Как настроение? - пролетел веселый голос Хоуп, только эффект был произведен противоположный.

     Сегодня Сэм был один, но отсутствие его папы компенсировалось наличием Микки Дьюри и Бенедикта. И если интерн получил вполне конкретные инструкции присматривать все утро за миссис Финдлоу, то мистер Купер присутствовал исключительно по своей инициативе, что нашло в сердце Хоуп странный отклик.

    Внимание Нэда было полностью поглощено сложной конструкцией, которую он собирал с Сэмом. На данном этапе результат только начинал вырисовываться: сплетение проводов, деталей и трубок должно было в итоге стать роботом.

     Хоуп заметила, как преобразились черты лица Бенедикта, когда она зашла в палату, что немало ее смутило.

    «О, нет! Давай только без лишнего внимания», - пронеслось в ее голове, а едва заметный резкий отрицающий кивок, мигом оборвал воодушевление Купера.

     Миссис Финдлоу выглядела... жизнеспособной. Может женщина и пыталась крепиться до того, как Хоуп ворвалась в палату, но вот, резко закрыла рот рукой и намертво вцепилась в поручни кровати Лулу.

     Девочка по обыкновению выдохнула приветствие, и пальчики зашевелились, в поисках нового значка. Скромные подарки со стороны Хоуп были больше психологическим аспектом, который вырабатывал у детей с синдромом рефлекс для успокоения.

    Перед глазами Луизы появился красивый зеленый значок с красными полосами, на котором была изображена неунывающая морская звезда из детского мультсериала.

   - Как самочувствие? - последовал вопрос к Роуз.

   - Микки напичкал меня успокоительным, а то я бы уже...., - нос миссис Финдлоу покраснел, а глаза заблестели.

      -  Отлично! Сейчас за нами зайдет Тео, и Вам можно будет проводить Луизу до дверей операционной, чтобы девочка не испытывала лишнего стресса. Кто-нибудь из Ваших родственников сегодня приедет?