Ты нужен…

«Может я, может ты сможем изменить этот мир», — не совсем те слова, которые я бы хотела ему сказать, но он меня понял. Последняя прозвучавшая нота оставила звенящую тишину за собой. Я не двигалась. Он тоже. И тогда я поняла: счастье в том, чтобы петь только для него. Наверное, поэтому я никогда раньше этого не делала.

Он быстрым шагом подошел ко мне. Я не замечала ничего вокруг. Все было, как в тумане. Восторженные лица гостей, крики «браво», шумные овации. Так можно было почувствовать себя звездой. Но для меня звучала тишина. Был только он. Он протянул мне руку и взял мою, приблизил меня к себе. Его щека опять коснулась моей, и он снова прошептал:

— Мне так нужна твоя любовь.

Мои губы коснулись его. И мир перестал существовать вокруг нас.

Глава 33

2 августа 2004 года.

Меня не было в городе две недели. Я ездила домой, к родителям. Иногда надо тоже их проведывать. Мне кажется, что родной город уже не является больше таковым. Там не осталось практически ничего, к чему бы я хотела возвращаться. Мне нравилось здесь. Потому что здесь был Виктор.

Он не смог поехать со мной. Срочные дела на компьютерной фирме. Да и я не жаждала познакомить его со своими родителями. Ничего хорошего из этого бы не вышло. Они никогда не одобряли моего выбора ни в чем. Будь-то спортивный кружок (а я хотела заниматься футболом), факультет (они видели меня только учителем), или парень. Им нужен был только Игорь.

Статный, крепкий, смуглый, красивый, видный. Он очень нравился моим родителям. Будущий военный. Моя жизнь обеспечена — считали они. Моего мнения никто не спрашивал. Чтобы на корню пресечь волю родителей, я уехала. Сбежала.

В этот раз я решила вернуться в Волгоград на поезде. На двадцать часов дольше, чем на самолете, зато в разы дешевле. Перед отъездом я уволилась из кафе, поэтому денег немного не хватало. Двадцать часов в поезде очень выматывают. Не купе, конечно, но тоже комфортно. Самое страшное, что нет места, чтобы уединиться. Столько времени терпеть жутких соседей, один из которых вез собаку. Ничего не имею против собак, наоборот. С детства хотела иметь овчарку. Чтобы защищала меня. Но родители переубедили. Квартирка маленькая, места для собаки нет. Эта собака в поезде скулила ночью. Не знаю причины этого поведения, но я невероятно не выспалась.

Поезд приходил в четыре утра. Город в это время еще спит. Такси не поймать. Я сломала голову, думая, как буду добираться. Виктор мог бы меня встретить, но я хотела сделать ему сюрприз и сообщила не ту дату поездки. Сама выехала на день раньше.

Гудок машиниста сообщил о приближении к станции. Соседи по вагону начали спешно собирать вещи, чем вызвали суматоху. Собака, белый самоед, почувствовала общее волнение и снова начала скулить. Я поглубже зарылась в одеяло на своей верхней полке и никак не хотела спускаться. Пусть сначала все выйдут из вагона. Разойдутся по перрону. Потом только я. И наконец-то останусь в тишине. Только вот до общежития придется добираться пешком. Ничего, проветрю мозги в прохладное летнее утро.

Мой план сработал. Вагон опустел. Я не спеша вытащила свой небольшой чемодан, надела солнцезащитные очки. Все-таки после бессонной ночи явно были видны синяки под глазами. Я вышла под поднимающееся навстречу новому дню солнце. Пока оно чуть виднелось на горизонте, освещая желтовато-зеленым светом вокзал.

На перроне, как и ожидалось, никого. Только стайка голубей важно прогуливалась вдоль рельс. Я ощутила свободу. Вдохнула полной грудью росистый воздух. Свернув за угол вокзала, я увидела Виктора. Думаю, удивление было написано на моем лице. Виктор сделал шаг мне навстречу. Я бросилась к нему в объятия. Минута длилась вечно, по моим ощущениям переросла в часы. Мне никак не хотелось отпускать его. Как и прежде он прошептал мне:

— Ты не любишь цветы.

Я посмотрела на него сквозь очки, все еще находящиеся на моем лице, и скрывающие слезы радости.

— Почему ты здесь?

— Я почувствовал, что нужен тебе, — просто ответил он, снимая мои очки.

Облегчение, разлившееся у меня в груди, было таким огромным, что у меня чуть не подкосились ноги.

— Больше никогда не уезжай так надолго, — попросил он.

Идти никуда не хотелось. Хотелось только стоять вот так, не разжимая объятий, провалиться в бездну его дыхания у себя на щеке. Солнце поднялось еще чуточку выше. Ночная темнота отступала перед его властью. Что-то стукнуло меня по плечу, потом потекло по шее, забираясь в ворот водолазки.

— Смотри, дождь, — чуть слышно сказал Виктор.

Мы подняли головы к небу. Сквозь только что показавшиеся солнечные лучи по нашим лицам забарабанили капли дождя. Мы одновременно рассмеялись. Он положил свою ладонь на мое лицо, провел пальцами по губам. Его глаза стали ближе. Он чувственно поцеловал меня. Я ощущала вкус его губ. Он смешивался со вкусом дождя. Сладковато-терпкий и освежающий. И снова минуты превратились в бесконечность.

— Ты совсем промокла, — пытался перекричать Виктор шум набирающего силу дождя. Скоро он превратится в ливень.