Ты об этом еще пожалеешь...

Но он всегда говорил, что помогает своим по факультету с домашним заданием, с экзаменами, с заклинаниями и зельями... Я и думала, что наконец-то у него с общением стало всё в порядке. Или его не любили из-за меня?

Я знаю, что его приятели не одобряли этого знакомства. Такой странный слизеринец, дружит с отпетой грязнокровкой-гриффиндоркой... Неужели для них это было настолько важно?

Меня на Гриффиндоре, конечно, постоянно доставали с этой неподходящей дружбой. Значит, у него на Слизерине было то же самое?

Странно, он об этом никогда не говорил...

— Мисс! Я искал вас.

Я без охоты обернулась:

— Добрый день, господин Барон.

— Добрый день, мисс, и добрых дел вам! — возвестило привидение.

Выглядело оно как всегда прелестно.

— Я искал вас, чтобы выразить свою поддержку и восхищение. Сколь ни мала помощь от привидения, я заверяю, что я целиком на вашей стороне и желаю вам победы.

— Благодарю вас, — признала я.

Наконец-то меня хоть кто-то поддержал.

— Привидения, мисс, всё слышат и всё знают. Я полностью разделяю вашу позицию в споре со слизеринским старостой, и я имел интереснейший разговор с мисс Плаксой Миртл. Добьетесь вы успеха в своей миссии или нет, но знайте, что вы заслужили мою вечную признательность.

«Добьетесь вы успеха или нет» — хорошо сказано. Значит, и он считает, что ничего нельзя добиться?

— Не скрою, многие возражали против вашей дружбы с юным Снейпом, — заметил Барон, — но я всегда вас защищал. Я утверждал, что молодой человек сделал наилучший выбор, избрав именно вас. Я рад, что не ошибся.

Решительно все за эту неделю вздумали не ошибиться во мне.

— Я надеюсь добиться успеха. Я уверена, что уговорю директора Дамблдора пересмотреть дело, — сказала я.

Кровавый Барон потемнел. Я подозревала, что он не любит директора Дамблдора. Как и все слизеринцы, впрочем.

— Альбус Дамблдор — великий человек, — сказал Барон. — Великий директор... Но он занял определенную позицию в этом деле.

— Он не знает всех обстоятельств! — сказала я.

— Он не любит неприятностей, — отрезал Барон. — Директор Дамблдор пойдет на всё, чтобы не допустить на территории школы авроров, разбирательств, скандальных расследований... Особенно таких, что угрожают его личному благополучию в качестве директора.

Я раньше не задумывалась об этом — о том, как эта история повлияет на директора, — но Барон, несомненно, прав. За нелегальное обучение оборотня, тем более что директор не смог обеспечить безопасность от оборотня для других учеников, его могли просто снять с поста и судить. И Макгонагалл тоже — ведь именно она была деканом Люпина. За Люпина она несет полную ответственность. И не уследила, однако.

— Я думаю, что директор пожертвует своим благополучием, если речь идет об убийстве, — сказала я. — Он благородный человек.

— Дорогая мисс, директор не пожертвовал своим благополучием даже ради убийства собственной сестры! — веско ответил Барон.

У меня отвисла челюсть.

— Об этом немногие знают, но господин директор в юности отпустил убийцу родной сестры, лишь бы не иметь неприятностей. Сестру господина директора убили, но он позволил убийце бежать и не начал расследование... Он ни о чем не заявил властям, а девушку просто похоронили. Видите ли, расследование могло сильно повредить господину директору... вскрыть некоторые подробности, которые он желал сохранить в тайне... Поэтому дело замяли. Было объявлено, что девушка погибла в результате несчастного случая. Так неужели, мисс, Дамблдор сделает для чужого человека, для вашего Северуса, то, чего не сделал для родной сестры?

Интересно, сколько еще милых подробностей из жизни Хогвартса я узнаю?

— Но тридцать лет назад в Хогвартсе было громкое расследование! Когда открыли Тайную Комнату и погибла Плакса Миртл. Были авроры, была комиссия...

— В то время директором был Армандо Диппет, — сказал Барон. — А не Дамблдор. Не знаю, мисс, были бы авроры, комиссия и расследование, если бы Тайную Комнату открыли теперь, при Дамблдоре!

Я тоже этого не знала.

Я, оказывается, вообще не знала больше, чем воображала.

Я мнила себя отличницей по истории Хогвартса, я была уверена, что знаю всё о биографии директора Дамблдора. Наверное, меня сбили шоколадные лягушки. Прочтешь оттуда вкладыши и думаешь, что знаешь всё про всех.

Ну-ну... Но Дамблдор! Наш директор!

Какая там биография, когда его жизнь на виду у всех, просвечивается как стеклышко.

Значит, что не надо, то не просвечивается...

Это было последней каплей.

Я вернулась в гриффиндорскую гостиную, забралась в камин, зачерпнула Летучий порошок и назвала адрес мистера и миссис Снейп.

Я надеялась на две вещи: что камин не заблокирован (а если заблокирован, так у меня палочка наготове. Снесу его к троллевой матери, но зайду! Возьму дом штурмом, если что!) и что они не уехали.

Я бы на их месте после похорон уехала из города. Навсегда, куда-нибудь подальше. Но, кажется, у них не было на это денег.

Нехорошо вламываться к людям без приглашения, но я считала, что если я пошлю им сову, то они не ответят. И точно заблокируют камин. Я надеялась взять их нахрапом.