Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака

– Ну так нельзя, просыпайся, соня, – подхватил Савелий Настю на крепкие мужские руки. – Все готово, барышня, – весело сказал он, затащив ее в баню. – Раздевайтесь, сударыня, и мойтесь. На вас сегодня столько излилось крови, что надо бы ее с себя смыть, – добавил он, шутя.

– Да, я сейчас, а как тут? Я же не умею? Что делать нужно? – попросила объяснить ей, как мыться в бане, Прокофьева.

– Во даешь – то же мне, журналистка, – покачал головой Савелий.

– А откуда ты знаешь, что я журналистка? – встрепенулась от неожиданно проскользнувшего подозрения Настя.

– Потом расскажу. Да ты не волнуйся. Я не с теми, кто тебя хотел замочить. Я же говорил.

– А с кем? Кто ты?

– У-у-у, барышня, вода остынет… Наверное, я из той же своры, что и они, только не такой злой. Я же сказал, я женщин и детей не трогаю.

– Может, ты мент и ведешь разработку меня как подозреваемой или свидетеля? Откуда мне знать? – снова уставилась на него Прокофьева.

– Скажу тебе честно, нет. Я – не мент. Но ведь ты тоже не из тех, кто боится сходиться с новыми людьми. Так что же ты струхнула? Не бойся. Я тебе все расскажу. Мойся, давай. Вот здесь берешь воду. Она горячая, – показал Савелий на чан с водой. – А здесь холодная. Здесь мыло. Шампуня, правда, нет. Не подумал, что пригодится, не прихватил. И вот чистые простыни – у Дим Димыча в шкафу оказались. Да что ты на меня так смотришь? – улыбнулся он Насте, которая таращилась на него во все глаза. – Саня Лысый мне фото того мужика показал. Ты же хотела узнать, кто он? Вот я и хотел к тебе зайти – расспросить, где ты его видела. Должок у него передо мной. Потому с раннего утра и приперся. Видно, судьба. Извини, что сразу не сказал.

– А кто он, этот человек на фото? Кто он такой? И почему меня хотели убить? За что? – попыталась узнать Настя.

– Послушай, малышка, давай-ка сначала помойся, а потом я тебе все расскажу. Это Кандидат, редкостная сука. Говоришь, ты его недавно видела?

– Да позавчера сфотографировала.

«Боже, – пронеслось у Насти в голове. – Кажется, так давно это было, словно целая вечность прошла с позавчерашнего совершенно нормального дня».

– Ясно. Значит, он жив и здоров. Ну, мойся, я потом тебе все расскажу.

Рыжов закрыл за собой дверь, оставив Прокофьеву в натопленной русской бане с ушатами воды, раскаленной каменкой и березовыми вениками. Она, как смогла, распарилась, быстро помылась, вышла в предбанник, завернулась там в простыню и прилегла на деревянных полатях. Очень хотелось спать. Настя удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза.

Хорошо, что Рыжов в это время не дремал. Войдя в предбанник, он нагнулся над Настей. Обхватив его руками за шею сонная Прокофьева томно открыла глаза и улыбнулась, обнаружив себя на руках красивого и сильного мужчины. Их губы неожиданно, наверное, для обоих слились в поцелуе. И дальше было все. Словно в сказке.

Глава пятая Наперегонки со смертью

От переутомления и всего, что стряслось с ней в городе, Настя проспала чуть ли не целые сутки. Утром, проснувшись рядом с мирно посапывавшим Савелием, она тихонько оделась, обулась и на цыпочках вышла из дома, чтобы, что называется, прогуляться по росе. При этом Настя не забыла прихватить с собой любимую кожаную сумку. Ей неожиданно пришло в голову, что пора распрощаться с окровавленной пижамой, которая все еще лежала свернутой в аккуратный конверт в целлофановом пакете в сумке. Шелестеть пакетом, доставая пижаму, Прокофьева не хотела, опасаясь разбудить Рыжова, поэтому взяла ее вместе с сумкой, в которой к тому же лежали сигареты и зажигалка. Курить на свежем воздухе не хотелось, поэтому Настя лишь прощупала, на месте ли сигареты, не выпали ли где по пути.

«Ха, – усмехнулась она неожиданно пришедшей на ум мысли, – подымить после постельной утехи с Дымом», – вспомнила она кличку Савелия, о которой тот ей рассказал вчера, чтобы немного рассмешить и расслабить.

«Приятный парень, несмотря на то, что занимается непонятно чем, – подумала она и улыбнулась, вновь вспомнив то, что произошло между ними вчера. – Эх, Прокофьева, Прокофьева, куда ты катишься», – лукаво подмигнула она самой себя, заглянув в зеркало.

Нужно было умыться и привести себя в порядок. Настя подошла к умывальнику, висевшему на стенке сарая. Воды там не оказалось, но это ее не расстроило – настроение оставалось приподнятым. Быстрыми шагами Настя направилась в баню. Там, действительно, в баке еще кое-что осталось после вчерашнего купания. Прокофьева зачерпнула ковшом остывшей за ночь воды и умылась.

«Эх, еще бы душ принять», – пришло ей в голову. Но о таком удовольствии здесь, в загородной глуши, нельзя было даже мечтать.