Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака

— Бедный лейтенант, прости меня. Надеюсь, я тебя не убила, — прошептала Прокофьева, ставя чугунную сковородку на место. — Вроде не убила, — проверила она пульс на шее и приковала Осипова за руку его же наручниками к батарее, а затем убрала подальше его пистолет. — А ты ничего, симпатичный, даже когда не улыбаешься, — вгляделась в Осипова Настя и сама улыбнулась. — В жизни, как говорится, всегда найдется место тому, что ее скрашивает. Даже на войне, — заметила она. — Что же мне теперь с тобой делать? Надо найти, чем остановить кровь. — Вывалив содержимое аптечки на стол, она отодвинула в сторону фурацилин, йод, бинт и нашатырный спирт. Обработав рану и вытерев кровь, Настя поднесла к носу лейтенанта ватку с нашатырным спиртом.

Осипов открыл глаза и, тряхнув головой, недоуменно поморщился и скривил губы. Перед ним стояла Настя в домашних тапочках и в длинной майке, с мокрой головой.

— Привет, лейтенант. На вот, попей водички, — поднесла кружку к его губам полураздетая фурия. — Я тут шарахнула тебя слегка по голове. Извини. И пистолет экспроприировала. Сам понимаешь, чтобы не выстрелил случайно. А вообще-то я не хотела тебя бить, просто садиться не хочу ни за что в тюрьму. Понятно?

— Нет, — признался Осипов и вздохнул, поскольку действительно не нашел своего оружия рядом с собой.

Настя отошла, так как не желала провоцировать лейтенанта на решительные действия — как-никак одна его рука была свободной.

— У меня к вам ряд вопросов, — строго произнес лейтенант Осипов, скользя взглядом по соблазнительным формам Прокофьевой, вырисовывавшимся под тонкой тканью майки.

— Спрашивайте, — столь же официально разрешила Настя.

— Во-первых, откуда у вас фотография Штайнера? — спросил Алексей Осипов и после паузы продолжил: — Во-вторых, кто убил Савелия Рыжова? И почему вы вместе с ним ушли с места преступления? Сразу скажу: отрицать это бессмысленно. Вас обоих видели свидетели. Потом, что случилось с этим мальчиком, который лежит в больнице? Вас также видели на кладбище на Васильевском острове, где была бандитская перестрелка. Что вы там делали? Что с вами, в конце концов, произошло, Настя? Объясните.

— С чего начать отвечать? — спросила Прокофьева, внимательно выслушав все эти вопросы.

— С того, что считаете первостепенным, — пожал плечами лейтенант.

Настя присела на стул. В ее интересах было ничего не скрывать, чтобы найти у лейтенанта хоть какую-то поддержку, которой она была лишена, пока действовала в одиночку. И с другой стороны, ей так же симпатичен был этот парень в погонах, как, похоже, и она ему.

Поэтому Прокофьева выложила Осипову все как на духу, добавив к своим прегрешениям еще разборку с соседом Савелия Рыжова, которого она порядком покалечила прошедшей ночью.

— Диктофона, правда, у меня с собой не было, извините, лейтенант. Но о его связях с жульем и бандитами вы можете и сами узнать, когда проверите то, что я рассказала, и сопоставите факты. Кстати, он жив? Васильев-то?

— Живой, но пребывает в коме. Вам грозит за причинение увечий…

— Не надо, я не собираюсь садиться в тюрьму, — прервала его Настя. — Заказал меня, похоже, Кандидат, поручив это гнусное дело Полкану, которого на самом деле зовут Андрей Басалыга.

— Мы знаем, как зовут Полкана. Он у нас числится по картотеке. Это известный питерский криминальный авторитет, Настя. А вот Кандидат… Кто он такой?

— Кандидат — это кличка Льва Штайнера в криминальных кругах. Васильев мне все рассказал, — ответила на его вопрос Прокофьева.

— Так вот, — продолжила она, — они меня достанут даже на зоне. Так что я туда не стремлюсь в любом случае. Я вам не Раскольников, который раскаялся, что старушонку замочил, и тут же поперся на нары за наказанием. Блин, разве это наказание что-то изменит? И мне этих козлов не жалко. Если уж вы не можете убрать этих скотов из города с помощью законных мер, то чего же ждать от меня? Я действовала, защищая свою жизнь.

— И с Васильевым? — иронично спросил лейтенант, глядя ей в глаза.

— Ис Васильевым. Мне нужно было узнать, кто за мной охотиться, я и узнала. Если бы сосед Рыжова не выхватил наган, я бы в него не выстрелила. Ну а дальше…

— Дальше был беспредел, — помог лейтенант определить то состояние, в котором Настя пребывала, расправляясь с Дмитрием Васильевым.

— Значит, именно он и был, потому что по-другому не получалось, — угрюмо сказала Настя, глядя теперь в пол. После всего пережитого она неплохо держалась, но все-таки усталость брала свое.

— Меня чуть не раскромсал здесь на части этот Носок, — взялась она перечислить все, что испытала. — Потом люди Полкана распяли Ваньку, которого я попросила разыскать Саню Лысого вместе с фото Штайнера. Я всего лишь хотела узнать, кто на этой фотографии. А они так обошлись с ребенком. За что они его изрезали? Это — не люди. Мне их не жалко и отвечать за их смерти я не буду.