Ты плоть, ты кровь моя

– Ну что же, тебе, конечно, лучше знать. Но вот что я тебе скажу. Будь я твоим начальником, суперинтендантом, а ты – молодым инспектором уголовного розыска, я бы спросил: а улики-то где? Это все сплошь игра твоего воображения, а где улики? Ты, по-моему, в облаках витаешь, спустись-ка лучше на грешную землю. – Он рассмеялся. – А ты бы обозвал меня старым дураком – за глаза, конечно.

– Нет, – ответил Элдер. – Нет, Дон. Вовсе ты не дурак. И не стал бы я тебя обзывать.

Не придумав другой темы для разговора, они продолжили пить в молчании.

32

Когда Элдер подъехал к дому Хелен Блэклок, в самом начале девятого, она сидела снаружи, на верхней ступеньке крыльца, и курила сигарету. Рядом стоял полупустой бокал с вином.

– Простите, я задержался.

– Ничего страшного. – Она улыбнулась ему, чуть-чуть, одними глазами.

– Я тут кое с кем встречался, надо было поговорить…

– Да все в порядке. – Лицо у нее немного покраснело.

Бокал вина, понял Элдер, а скорее и не один.

– Я люблю здесь сидеть вечерами. – Она засмеялась. – Соседям есть потом о чем посудачить. – Сделав последнюю затяжку, она затушила сигарету о внутреннюю поверхность ступеньки.

– Хороший сегодня вечер, – заметил Элдер.

Над домом низко летали ласточки, описывая круги и закладывая виражи; городские ласточки или стрижи – он никогда не мог определить точно. Вот деревенских ласточек он узнавал сразу.

– Наверное, нам лучше пойти в дом, – предложила Хелен.

Он подал ей руку, но она не обратила на это внимания и сама поднялась, лишь чуть опершись на ближайшую стену.

– Я вовсе не пьяна.

– Знаю.

– И не скриплю от старости.

– Как будто нет.

Он последовал за ней внутрь.

Запах табака, который он помнил по предыдущему разу, почти совсем исчез – теперь его перебивал запах полироли; Хелен все здесь прибрала, отовсюду стерла пыль. Кушетка была сдвинута к боковой стене, чтобы освободить больше места за обеденным столом, на котором уже стояли два прибора и ваза с цветами между ними.

– Давайте свое пальто.

– Спасибо.

Она отнесла пальто и вернулась с открытой бутылкой вина в руке.

– Присоединитесь?

– Почему нет?

Она наполнила его бокал, долила себе.

– Надеюсь, вы не против.

– Конечно, нет.

– Ну тогда – за ваше здоровье!

– И за ваше.

На ней было синее платье, синее с белым, с короткими рукавами и вырезом каре, юбка чуть расклешенная; белые туфли на низких каблуках. Платье тесновато в талии, подумал Элдер, видимо, она его давно не надевала. На веках серо-синие тени, губная помада темно-красная, ею же был испачкан край бокала.

– Поговорим прямо сейчас или отложим на потом? – спросила Хелен.

– Молчать вряд ли имеет смысл.

– Я не о том.

– Знаю.

– Так когда?

– Потом. Попозже.

– О'кей, тогда садитесь. Сейчас подам ужин.

Элдер уселся на край кушетки. Вино было красное и чуть пряное, он не имел представления, что это за марка, но на вкус оно было более чем приятное. Фотография Сьюзен в рамке, висевшая над камином, была на месте, а вот другой, где она была вместе с родителями – чуть неуклюже втиснутая между ними, как помнил Элдер, – на телевизоре теперь не было. Вероятно, Хелен убрала ее, когда вытирала пыль, да так и не поставила на место. «Полагаю, ваша шестнадцатилетняя дочь вовсю трахалась со своим учителем». Как вставить такую фразу в разговор за ужином? После первого блюда или за десертом?

– Еще вина? – спросила Хелен, просовывая голову в дверь.

– Нет, пока не надо.

– Ладно. Через пару минут все будет на столе.

– Хорошо.

На ужин была итальянская паста с мясным томатным соусом, брокколи и зеленый салат. Тертый пармезан. Чесночный хлеб. Когда они съели половину всего этого, Хелен, вдруг прервав разговор о праздниках, охнула:

– А дыня! Я совсем забыла про дыню! Я ее в качестве закуски купила, и она так там и лежит, в сумке.

– Ну и ладно.

– Так жалко, пропадет ведь.

– Можем пустить ее на десерт.

– На десерт я купила кое-что другое.

Элдер сочувственно улыбнулся и прикончил вино, а потом кивнул, когда Хелен предложила снова наполнить его бокал. Еще несколько капель в ее собственный – и бутылка оказалась пуста.

– Надо и мне было принести бутылку, – сказал Элдер. – Извините, я как-то не подумал…

– Да нет же, вы мой гость.

– Пусть так, но это же вроде как полагается? Вино, или цветы, или еще что-нибудь…

– Не знаю, – призналась Хелен смеясь. – Забыла.

– Я тоже.

– Тоже?

– Мы с Джоан, когда были вместе, часто выбирались в город. Когда могли найти приходящую няньку присмотреть за дочкой. По большей части из ее друзей. Она не очень любила проводить слишком много времени в компании офицеров полиции.

– Если не считать вас, – заметила Хелен.

Элдер не ответил.

– Вы ездили к Тревору, не так ли? – спросила она.

– Это он вам сообщил?

– Нет, – покачала головой Хелен. – Нет, это она.

– Его нынешняя жена?

– Ага, эта бурундучиха. Я ее всегда так называла. Про себя по крайней мере. Устроила мне по телефону настоящий разнос. Какое я имею право посылать к ним всяких, беспокоить, волновать, раздражать ее Тревора… Ему, видите ли, пришлось даже взять отпуск на день – после разговора с вами.