Ты прекрасный друг

– Ну, Инна, ты и свинью мне подложила! – покачал головой Сашка. – Ее подруга – та еще трепачка, теперь весь поток вплоть до преподавательского состава будет знать, что от меня залетела девчонка. Еще и на свадьбу попросятся, – Саша недобро ухмыльнулся.

– Сам виноват, – пропыхтела я, взбираясь на подъехавшую к нам лавку подъемника. – Что это вообще было? Ужас какой!

– Тебе не понравилось? – наигранно обиделся Саша, – Другие девушки до тебя не жаловались. Хотя, это даже и не поцелуй был, так, разогрев.

Я прокашлялась и уставилась в сторону. Под ногами проплывали заснеженные сосны.

– Тоже мне, разогрев… Только обслюнявил всю, – буркнула я, не зная, что ему ответить.

Я смотрела вокруг. От природы, конечно, захватывало дух. Казалось, мы пролетаем над владениями Снежной Королевы. Верхушки деревьев украшал серебристый иней.

– Как думаешь, когда в город придет зима? – спросила я Сашу, который сидя рядом со мной, тоже залюбовался видами.

– По прогнозам, на твой день рождения точно уже снег будет, – сухо ответил Сашка.

– Это долго, – вздохнула я. – Посмотри, как вокруг сказочно!

– Ага, как в тридевятом царстве, – поддакнул Сашка. Опять издевается надо мной.

– Классный сегодня день, – продолжила я, не обращая на Сашу внимания. – Пожалуй, даже сохраню на память билет от подъемника!

Сашка с удивлением покосился на меня. Он стал каким-то молчаливым и странным. Правда что ли обиделся на мои слова по поводу его поцелуя? А мне он понравился! С ума сойти, как понравился! Так понравился, что при воспоминании о нем я лужей могу скатиться с этой самой лавки и рухнуть вниз в заснеженную пропасть. И билетик я решила сохранить в память об этом поцелуе. Господи, что за наваждения? Меня кидает из стороны в сторону, никогда еще не чувствовала себя такой неопределившейся! Нравится мне Саша, не нравится? В любом случае, он никогда не узнает о том, какие эмоции во мне вызвал его поступок. Вспоминая миг до поцелуя, сердце сладостно ныло. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливой, достаточно нескольких секунд?

– Ну, хорошо! – вновь вернулась я к Сашкиному спектаклю, надоело, что он едет и молчит. – А если бы в этот момент появились Лиза с Колькой? Тогда б тебе перед потоком пришлось оправдываться за свою шведскую семейку!

Сашка громко засмеялся, а я обрадовалась, что он на меня не в обиде. Для меня его смех в ту минуту был как бальзам на душу. Я воодушевленно продолжила свои умозаключения:

– А что? Все получилось бы очень естественно. Еще бы Лизка в тот момент бросилась к тебе на шею с поцелуями…

– Не было бы такого. Лиза сдержанна на людях. Зато, когда мы остаемся с ней вдвоем…

– Не продолжай! – заорала я. – Фу! Тошнит!

Сашка покачал головой:

– Слушай, Зырянцева, а у тебя, похоже, начался токсикоз!

Глава восьмая

На обратном пути мы с Колей ехали под негромкий транс, мимо мелькали огни фонарных столбов и темные ели. Перед отъездом я выпила в местном кафе глинтвейн, в прогретом салоне авто меня разморило, мышцы уже гудели, я клевала носом. Коля сосредоточенно смотрел на освещенную пустую трассу.

Если по дороге на горнолыжный курорт, я всем сердцем желала скорее доехать до места назначения, то сейчас мечтала нестись по трассе и никогда не останавливаться. Вот так ехать и ехать всю жизнь, как вечный двигатель. Чтобы никаких проблем, забот, никакой школы, выпускных экзаменов, козней Кораблева, запутанных отношений с другом детства…

Я глядела в окно и думала о том, что ощущала сегодня, когда Сашка впервые за долгое время на меня надулся. Вообще, мы редко до этого ссорились, а этой осенью сплошные недопонимания. Чаще всего, конечно, обиду держу на Сашу я. Теперь, когда он может пропасть на несколько недель из-за своей ненаглядной Лизы. А ведь раньше я даже трубку не брала, настолько Сашка казался мне назойливым. А теперь могу весь вечер провести, гипнотизируя телефон в ожидании звонка.

А вообще, что такое ссора? Пожалуй, самая крупная ссора в моей жизни была только с отцом. Эта холодная война растянулась у нас аж на десять лет. С мамой мы редко ругаемся. Она у меня добрая и уступчивая, с ней невозможно повздорить. Поэтому, когда отец рассказывал мне в ресторане об их вечных склоках, я мало себе представляла, как они могут выглядеть. Чтобы, например, моя мама повысила голос? Да, быть такого не могло!