Ты прекрасный друг

Для меня это вообще было восьмым чудом света! Облачившись в выданный мне гидрокостюм и прослушав небольшой пятиминутный инструктаж, я спустилась в бассейн. Сердце стучало где-то в горле. Вот оно: осуществление детской заветной мечты!

Держась за дельфина, которого я облюбовала еще во время выступления, я навернула пару кругов и даже станцевала со своим новым морским другом что-то наподобие вальса. Папа, откуда ни возьмись, достал видеокамеру и, тихо смеясь, запечатлел мою счастливую хохочущую физиономию. В моей же голове все это время стойко вертелась одна мысль: «Я попала в машину времени! Мне снова восемь лет!».

Выбравшись, наконец, на сушу, я отжала тяжелые мокрые волосы и направилась к отцу.

– Ну, как? Тебе понравилось?

– Пап, ты шутишь?! – крикнула я, и по огромному помещению бассейна пронеслось эхо. Еще бы мне не понравилось!

Неподалеку от нас расположился один из дельфинов. Я подошла к этому очаровашке и, присев на корточки, аккуратно погладила его. Незадолго до этого инструктор предупредил меня, что у дельфинов кожа очень нежная и животное легко поранить. Поэтому еще до своего заплыва я сняла маленькое серебряное колечко, которое подарила мне мама в прошлом году на 8 марта. На ощупь дельфин, действительно, был не скользкий, а мягкий, словно шелк.

– Пока ты плавала, – начал отец, – инструктор рассказал мне еще одну занимательную вещь. Ты знала, что самцы дарят своим возлюбленным подарки? Например, букет речных водорослей!

С этими словами отец негромко рассмеялся.

– До этого я была наслышана только о личной жизни синих китов, – я неопределенно пожала плечами, – Знаю, что они однолюбы. Иногда мне кажется, что и я синий кит. Если выберу себе пару, то это будет на всю жизнь.

Я видела, как отец помрачнел.

– Зачем ты так со мной, Инна…

Я смутилась.

– Хочешь, погладить дельфина? – предложила я. Было неловко.

Я же вспомнила о ките, который никак не может найти в пучине океана свою вторую половинку, потому что он не такой, как все. О его истории я узнала пару лет назад из какой-то научно-популярной программе о животных. Кита этого называют пятидесятидвухгерцевым. О нем стало известно еще в конце 80-х годов прошлого века. Этот морской великан производит звуки частотой 52 герца, что намного выше, чем другие киты. Обычно брачные песни синих китов имеют частоту 15-20 герц. Ученые до сих пор отслеживают его передвижения в Тихом океане. Он путешествует вдоль побережья Калифорнии, преодолевая за день расстояние в несколько десятков километров. Каждый год кит издает непонятные для других подобных себе звуки, но на брачные песни никто не откликается и не приходит на его зов. По сей день, он остается самым одиноким китом в мире.

На обратном пути, уже вновь сидя в машине, я выдавила из себя:

– Спасибо за приглашение в дельфинарий… папа.

– Я знаю, как ты неравнодушна была к дельфинам в детстве. Помнишь, когда мы ездили на Черное море, могли с тобой часами караулить на берегу с биноклем, не покажутся ли из воды их гладкие темные спины с плавниками… – отец усмехнулся.

 – Конечно, помню! У меня еще сильно обгорел и облупился нос, который торчал из-под этого самого тяжелого бинокля, – поддакнула я.

Папа засмеялся:

–Ты всегда была необычной девочкой, Инна. В то время, как твои ровесницы лепили куличи на пляже, ты высматривала дельфинов… – отец помолчал, – Как же я мог так в жизни оступиться, дочь?..

О, нет. Только не вновь эти разговоры с раскаянием и самобичеванием! Дабы вновь не чувствовать себя неуютно, я продолжила:

– А помнишь, как я набрала на пляже булыжников и заставила их везти с собой домой в чемодане?

– Я боялся, что в аэропорту придется доплачивать за перевес!..

Я громко захохотала.

– А помнишь, – в свою очередь сквозь смех продолжил папа, – Как в детском саду одна девчонка хвасталась перед тобой, рассказывая, как научилась садиться на шпагат. И ты потом неделю донимала нас с мамой, чтобы мы купили тебе этот самый шпагат, и ты тоже могла на нем хоть немного посидеть!

Вновь раздался наш с папой дружный хохот.

– Ой, не могу, – отсмеявшись, сказала я, – Слушай, ты всегда так ездишь?

– Как? – удивленно спросил отец.

– Как черепаха Тортилла. Ну, серьезно! Мне кажется, будь на дороге «Запорожец» без колес, он и то бы дал нам фору.

– Инна, я же сказал, что хочу, чтобы тебе было комфортно и безопасно… Но если ты настаиваешь, – отец коварно ухмыльнулся, и резко развернулся на ближайшем светофоре, – Знаю я тут неподалеку одну свободную дорогу… Сама напросилась!

И вот мы мчим на огромной скорости, и сердце мое уходит в пятки. Адреналин играет в крови. Я машинально хватаюсь за сиденье двумя руками.

– Ну, как? – слышу я довольный голос отца сквозь рев мотора.

– Обалдеть! – кричу я и вновь громко смеюсь. Уже, скорее, от перемешавшихся во мне страха и восторга.