Ты родишь мне после развода (СИ)

— Это связано с работой. Долго объяснять и, если честно, не хочется. У нас там человек погиб. Его друг думает, что это я сделала.

Лена в шоке.

— Не знаю. Я подумаю. Позвоню поспрашиваю.

— Спасибо, Лена.

Благодаря массе мест учебы и работе, у нее знакомые во всех сферах жизни.

— Ты же в этом не виновата, так? Моя сестра не может быть виновата в таком.

— Меня подставили.

Она выдыхает, а затем уходит в комнату за пухлой записной книжкой. Это только первая, плюс контакты в телефоне. Она изучает исписанные страницы, на некоторых несколько годичные записи. Методично начинает обзванивать.

— Привет, это Лена, мы вместе учились на бровисток у Виктории Ивановны. Кажется, ты говорила, у тебя брат в органах работает? А, не ты. А у тебя нет знакомых в органах? Очень нужно. Просто посоветоваться.

Обзвонив безрезультатно десяток номеров, она закусывает губу:

— Ты не расстраивайся, поищу еще. Мне скоро за Алинкой в садик… Вместе сходим? Или нет… Лучше дома посиди, вдруг это опасно.

Собравшись, Ленка убегает. Все она делает быстро и на бегу, я завидую тому, как легко у нее это получается. Но, к сожалению, сестра иногда не успевает даже подумать, прежде чем что-то сделать.

Пока их нет, я убираюсь на кухне. Мою посуду, разгребаю завалы на столе и подоконнике. Уже жалею, что пришла. А если Яров узнает, где живет сестра и заявится? Чем я думала, когда приходила, Ленка с Алиной совсем ведь беззащитны перед бандитами.

Я даю себе обещание, что завтра непременно уйду.

А ей скажу немедленно вызывать полицию, если появятся подозрительные гости.

Ленка с дочкой появляются через полчаса.

— Тетя Карина! — девочка прыгает на шею, затем сползает с меня и тараторя, ведет в комнату показывать рисунки и поделки.

Испытывая острую грусть, я рассматриваю рисунки на тему «Я и моя семья». Кое-где Алинка кроме себя и мамы изобразила и меня. Гоню грусть подальше, улыбаюсь и хвалю старания, хотя мысленно очень далека от Алинки. Кажется, девочка замечает, что я не в своей тарелке и отстает.

При ребенке мы по умолчанию не говорим о проблемах.

— Еще завтра позвоню, — обещает сестра, и мы начинаем готовить ужин.

По пути из сада сестра купила пакет летних красных перцев и фарш. Я отвариваю немного риса, Алинка моет перцы, а Лена замешивает фарш со специями и укропом. Летний укроп пахнет восхитительно. Ничего так не придет летней изюминки, как он.

Я вырезаю сердцевинки у перцев и даю начинить их Алинке, она это обожает. В это время готовлю легкий летний салат из помидоров и огурцов. Мы так увлекаемся, что время пролетает незаметно.

— Прям как в прежние времена, — вздыхает сестра. — Я скучаю по бабушке.

— Я тоже, — бормочу я.

Кто нас по-настоящему любил, так это она. Мама Ленки осела где-то на севере, моя тоже завела новую семью. Они считали, что о нас есть кому позаботиться и оставили нас на свою маму, на которую всегда можно было положиться. Мой отец испарился, а ее после развода с ее матерью, тоже перестал вспоминать о дочери. Бабушка нас любила. И дедушка тоже, но он умер еще десять лет назад, а она недавно. Я не привыкла, что теперь осталась старшей в семье.

На ночь мне стелют на раскладушке на кухне. Сестра с Алинкой ложатся в комнате. Простынь и подушка слегка отсыревшие, раскладушка безумно неудобная. Мне грустно, я слушаю, как в комнате Алина шушукается с мамой. У нее хотя бы ребенок есть… Моя несбыточная мечта. Хотя, будь у меня ребенок — куда бы я с ним сейчас?

Утром нужно уйти. Не хочу их подставить.

С этими мыслями я засыпаю.

Утром все кажется не настолько плохим. Несколько минут я даже пораженно пялюсь в потолок: неужели это все случилось со мной?

Встаю и иду умываться. Остальное семейство еще сладко спит. После раскладушки все тело болит, как будто меня побили. Даже двигаюсь с трудом.

На кухне я пью кофе, прикидывая, куда податься.

— Ты уже встала? — сладко зевая, сестра появляется на пороге. — Сейчас еще поищу, кто сможет помочь. В садик не поведу сегодня. Ты не поможешь Алинке?

Она садится обзванивать записную книжку дальше.

Я иду в комнату, поднимаю Алинку и отправляю умываю. Затем помогаю заправить постель, и мы идем завтракать. К тому моменту, как я успеваю доварить манную кашу и выложить ее горкой в тарелку, чтобы украсить ягодами, сестра захлопывает записнушку.

— Я тебя устроила, — сияет она. — В органах пока никого не нашла. Но одна знакомая девушка согласилась тебя пустить пожить в свою студию. Она ее сдает, но там был ремонт и пока она не готова. Только нужно будет убраться, ты согласна?

Убрать студию после ремонта? Да пожалуйста!

— Без проблем.

Хотя бы одна проблема решена. Делать все равно там нечего, а голова рукам покоя не дает — уберусь без проблем. После завтрака я забираю сумку из прихожей.

— Ну, пока.

Мы расцеловываемся с сестрой.

— Если кто-то появится подозрительный, сразу звони в полицию, — говорю я.

— Ты тоже будь осторожна.

Я забрасываю сумку на плечо, и выдвигаюсь в центр. Туда, где по слухам, я должна встретиться с хозяйкой студии. Но если бы я знала, чем все закончится, никогда бы не поехала.