Ты сама пришла ко мне в руки

– Он не просто наложник. Он – отец моей дочери. И если вы, мужчины, считаете, что без матерей ваши дети прекрасно взрослеют, то даже ты должен понимать, что без отца моей дочери не научиться самой чистой любви.

Хэллис вспомнил о своём ранении, извлёк из кармана широкую бархатистую ленту чёрного цвета и туго затянул ей своё запястье.

– Я мог бы заменить его, – после недолгого молчания сказал Хэллис.

– Разве можно заменить родного отца? Он любит её не так, как мог бы когда-нибудь ты. Он обещал никому её не продавать. Никогда. Не потому что она сильнее прочих. А потому, что она – наша любимая малышка. Ты способен на такое, скажи мне?

– Дайиси, это всё красивые слова. Они прекрасны и чудесно, что ты чувствуешь то, что говоришь, и веришь в это. Но что если Кармин не чувствует и не думает того же на самом деле? Что если Кармин просто бросил вас, решив, что ничего не добьётся в империи Бесцейна?

– Этого не может быть.

– Но ты не знаешь этого точно. Кармин – враг. Его ранили и заточили в клетку наши отцы всего пару лет назад. С какой стати ему оставаться здесь, в империи Бесцейна?

– Он не подчинён этой логике. Кармин – другой.

– Что если нет?

– Заканчивай увиливать, Хэллис. Он у тебя или нет?

– Я пытаюсь понять, какого Хенера ты так сходишь с ума из-за мальчишки! – вдруг вскричал Хэллис.

– А ты подумай. И назначь цену соответственно.

– Любишь его?

– Да.

– Полмиллиона империалов, – мрачно сказал Хэллис.

Сарма задохнулась. Даже ей не достать таких денег. Даже отец с трудом соберёт такую сумму. Это, пожалуй, цена нескольких пределов принцев империи.

– Это, Хенера тебе в душу, подходящая цена за чистокровную алмазную варледи? – подавленно проговорила Сарма, ощущая дикую усталость.

– Если хоть одна из них покинет адаптационный лагерь Бесцейна, то с такой суммы будут начинаться торги. И такова примерная цена тебе. Ты думаешь, у меня есть такие деньги? Нет. Никогда не было и не будет. И раз я не могу получить тебя – то, чего хочу больше всего, то и ты не получишь своего Кармина.

Сарма заглянула в глаза Хэллису. Он искренен. Да, он упрям. И он не отдаст ей Кармина, даже если алмазный варлорд где-то здесь. Но… почему складывается впечатление, что Хэллис всего лишь отчаянно блефует, скрывая какой-то страх?

Со спины к ней кто-то подходил. Остановился на безопасном расстоянии и доложил:

– Его милость герцог Фанги проверил: счёта Кармина Тахри в том же состоянии, что и в день передачи ключей – деньги не сняты и не переведены. Ни одного матти.

– Ты и братьев заставила суетиться? – снова поднял брови Хэллис, показывая удивление. – Значит, Дайиси, ты очень сильно обеспокоена. Просто в панике. Впрочем, это и так заметно.

– Если тебе и удалось поймать его, то это только потому, что он не спал больше суток и мои братья опоили его. Едва он немного отдохнёт, как сломает все оковы, – пообещала Сарма. – И нет, он не бросил меня. Кто-то вроде тебя вырезал его датчики и… мать твою, Хэллис, давай всё решим с помощью меча. Если у тебя получится изуродовать меня похлеще, чем обычно, то Кармину я ещё очень долго не буду интересна, и ты сможешь отпустить его и рассчитывать, что я не получу его. Не с таким лицом. Если же…

– Хитро, Дайиси. Что же… я отпущу его после того, как посчитаю, что раунд закончен. И если ты будешь к тому времени изуродована до неузнаваемости, то пеняй на себя.

Хэллис не взрастил клинок, он достал его из-за спины. Посечённый, он уже знавал противников, не менее сильных, чем Сарма, и она тяжело сглотнула, ободрав пересохшее горло. Но старого страха перед Хэллисом как ни бывало. Рука сама нацеливает меч, сама защищается. Да, вот он – первый удар в лицо, вот они – брызги её крови. Но как же легко биться без малейшего страха за себя!.. Сарма вдруг почувствовала в себе силу, которой раньше не было. И теперь она сражалась как никогда прежде. И только внезапное рычание и крик Хэллиса остановили Сарму.

– К Хенеру тебя и твоего Кармина!.. – заорал, отскочив, Хэллис. – Я отказывался видеть это и понимать. Но ты не оставила мне ни одного шанса, сучка!.. Да, я понял, я понял!.. Я осознал и принял, стерва. Это конец – я понял. Я осознал.

– Что? Что ты осознал?

– Ты действительно любишь этого алмазного выродка. Ты стала в десять раз сильнее и быстрее только потому, что боишься его потерять. Любишь его сильнее, чем себя и что-либо ещё. Ты билась только что, зная, что я отпущу его и потому была так хороша. Но я вынужден, слышишь Дайиси? Вынужден сказать тебе, что у меня нет Кармина и никогда не было! Я хотел, чтобы ты потеряла время. Чтобы те, кто его похитил, спрятали его как можно надёжнее. Успели сделать это, пока ты ещё не вышла на его след.

– Ты знаешь, кто это?

– Нет. Но я был в адаптационном лагере и рассказал братьям Кармина о его контракте с тобой. Они ничего не знали и очень злы на него за то, что он обставил их, получив тебя быстрее всех. Возможно, это они выкрали его. Но это его родные братья. Они не обязательно убьют его. Скорее потребуют передать тебя одному из них после второго контракта.