Ты (СИ)

Мы так и уснули, на маленьком диванчике, практически в обнимку, не отпуская друг друга руки. Открыла глаза только тогда, когда солнце полностью залило мою комнату, и требовательно светило, призывая открыть глаза. Майк спал полусидя, обняв мои ноги, на полу. Он спал так безмятежно, даже несмотря на эту странную позу. Как бы я ни могла принять факт того, что Майк стал катализатором несчастья, связанного с моей мамой, но любовь, которая жила во мне к нему никуда не испарилась. И почему невозможно вот так просто разлюбить его? Почему сердце болит по этому мужчине, а рука сама собой тянется, чтобы провести по его волосам. Он слегка поморщился и медленно открыл глаза. Ясные, голубые и бесконечно безжалостные.

— Прости меня… — его голос прохрипел в идеальной тишине, а я лишь мотнула головой, выбравшись из капкана его рук. Ноги ужасно затекли, но мне нужно было срочно что-то сделать, для того чтобы не продолжать эту пытку.

— Я в ванную… — промямлила и со скоростью света промчалась в спасительную ванную комнату, чтобы перевести дух. И что дальше? В отражение встретила уставшую и опухшую себя. Я проспала от силы часа три, и сейчас мои круги под глазами это наглядно подтверждают. Мне нужно срочно позвонить в больницу, узнать, как Габи и наконец-то рассказать ей правду о матери. Мне больше не хотелось врать. А ещё нужно возвращаться в спальню, и не боятся человека, который там сейчас расположился. Умывшись и почистив зубы, я действительно почувствовала прилив бодрости и решимости, потуже затянув халат, открыла дверь, одновременно с мольбой о том, чтобы быть хладнокровной и сильной.

— А я думал, что ты никогда не выйдешь, — Майк стоял у окна. Сейчас он выглядел совершенно обычно, прищуренный взгляд, уверенный и сильный. Он словно другой человек, ни тот, кто вчера расстроенный и пьяный вломился ко мне, и не тот, которого встретила в больнице поддавленным и опустошённым. — Нила, я прошу прощения за вчерашнее поведение, я не должен был вот так заявляться к тебе, но я не знаю почему, я просто хотел этого…

— Не нужно извиняться! — перебиваю его, Майк собран, как обычно. — Правда, не нужно думать, что я тебя ненавижу, мне просто нужно время для того, чтобы понять всё, что узнала, понимаешь? — включаю чайник и поворачиваюсь к нему лицом. — Я вчера видела Софи! — Майк удивлённо вскидывает бровь.

— И что?

— Она пришла в больницу к Габи, вела себя, мягко говоря, странно! — достав две кружки, завариваю нам обоим чай. — Я не в восторге от неё, и от того, как она себя ведёт — мой голос на удивление спокойный и размеренный, но я прекрасно понимаю, для чего завожу этот разговор, именно этот выход для меня становится самым верным для нас обоих.

— Нила, я тебе уже много раз говорил, что она для меня просто друг, и ничего более!

— Я всё понимаю, но она тебя очень любит, правда, она переживает за тебя, за твоё состояние, и желает только счастья! — мой голос чуть срывается, когда я произношу последние слова. Это самое трудное и правильное решение, которое возникло у меня в голове за долгое время. Но сконцентрируюсь на приготовление незатейливого завтрака, мне намного легче произносить эти слова. — Мы с тобой разбиты и подавлены, мы никогда не сможем быть вместе лишь потому, что оба нуждаемся в помощи и тотальной любви. Я не смогу дать тебе это, а ты мне. И это неплохо и нехорошо, это просто факт, который нужно принять…

— Нила! Я разорву все связи с Софи, раз та так влияет на тебя, на твои чувства! Мне она не нужна, мне нужен совершенно другой человек, тот, который стоит напротив меня, и делает вид, что всё, что мы пережили, можно забыть! Я никогда не смогу заменить тебя, НИКЕМ!

— Майк, прошу тебя, не пребывай- спокойна, раскладывая сыр на тост, я попыталась продолжить, — Мы не сможем протянуть на одной любви, есть много факторов, которые разведут нас по разные стороны баррикад, твоя мама, прошлое моей семьи, да в конце концов, как ты будешь жить с мыслью, о том, что я думаю о твоём поступке, практически всегда!

— Эта мысль меня убивает! Она меня пожирает уже много лет, но не могу по-другому жить, жить без тебя, осознавая, что потерял навсегда! Я хочу думать, что мы сможем…

— Не сможем! — резко проговорила я, словно вбивая последний гвоздь в крышку гроба. Майк за несколько шагов преодолевает расстояние между нами и со всей силы смахивает с барной стойки кружки, тарелки, небольшую корзинку с фруктами и рамку с фотографией меня и Габи. От ужаса и неожиданности я вскрикиваю, закрывая рот ладонью, в ушах стоит гул, забивая все звуки вокруг, но душа испытывает весь спектр чувств: паника, злость, возмущение.

— Ты никогда не сможешь жить нормальной жизнью, если будешь продолжать гнаться за тенями прошлого… — во мне неожиданно появляются невиданная сила, не знаю откуда, возможно это адреналин, который играет со мной в храбрую девочку. Я вижу, с каким трудом Майк пытается спокойно дышать, глубоко, концентрируясь на одной точке, даже слышу, как его челюсти скрепят, словно немая борьба с самим собой, он себя пытается подчинить.