Ты (СИ)

— Ты права я никогда не стану нормальный… из раза в раз буду причинять тебе боль… — еле сдерживаясь произносит он, проведя рукой по волосам, будто пытаясь вновь что-нибудь не перевернуть у меня в квартире. Но вздутая вена на шеи, напряжённые скулы говорят совершенно о другом, злость всё ещё кипит в нём. — Но и просто так отказываться от тебя я не смогу…

Звон моего мобильного заставляет меня перевести взгляд, я глазами пытаюсь отыскать его, нахожу под столом. Звонок из больницы, сердце моментально замирает, так как я боюсь услышать самое страшное.

— Алло! — голос затравленный и испуганный, в голове я мысленно произношу что-то наподобие молитвы, своими словами, как умею. Прошу только об одном, чтобы с Габлиэлой всё было хорошо!

— Нила Гастингс, правильно? — на том конце трубке слышится дежурный голос. Холодный, отточенный, безучастный. Я киваю и бормочу, что-то вроде «угу». Всё это время Майк не двинулся с места, он смотрит на меня, затаив дыхание.

Глава 25

Нила

Звон в ушах начинает усиливаться, а всё из-за того, что в голове прокручиваю эти слова. Я даже сама не понимаю, почему отвечаю спасибо, и отключаю вызов, а после просто сползаю на пол, так как стоять сил нет. Майк, который всё это время стоял неподвижно и молча, подлетаете ко мне, падает на колени, хватает меня за плечи. Но я словно потеряла дар речи, не могу ничего говорить. Мне страшно оттого, что я услышала. Это сон, это просто глупый, страшный сон, а я сейчас просто открою глаза и вновь жизнь пойдёт по обычному кругу.

Но ничего не происходит, Майк продолжает кричать, а я не знаю, что мне делать. Как ответить, что самая страшная трагедия происходит прямо сейчас. Дальше всё как во сне, мы с Майком несёмся в больницы, на огромной скорости, не следуя дорожным знакам и светофорам. Как только мы не оказались на том свете, просто не представляю, но премиальный автомобиль Майка тормозит напротив входа в больницу, и как только мы оказались в здании, пропитанном запахом лекарства, со всех ног ринулись на пятый этаж, так как там находилась палата Габриэль. Но перед самой дверью я хватаю руку Майка, он переводит на меня взгляд, стеклянный и несфокусированный. Глаза красные и безжизненные, словно вновь в них оборвалась надежда, и покинула последняя человеческая вера. Он словно перестал, что лило ощущать, усталый и нелюдимый.

— Майк, мне жаль, мне очень жаль… — не могу подобрать слов, да и что, можно сказать, в такой ситуации, когда теряешь любимого и дорогого человека. Хочется наверно как можно аккуратнее произносит слова, а возможно вообще оставить человека в покое. Но мне почему-то захотелось просто потянуть его за руку, и обнять. Так крепко, как только я смогла. Вначале он просто стоит, руки плетями свисают вдоль тела, но через какое-то время Майк обхватывает меня, также сильно прижимая к себе. Ему больно, я это ощущаю кожей, как мужчину трясёт мелкой дрожью. — Я прошу тебя, будь сильным…ты должен…ради него…

Пять лет назад.

Я плачу, сижу в своей комнате и рёву. А поводом сегодняшних слёз стала очередная фотография в интернете, где Майк целуется с какой-то девушкой, которую я заведомо ненавижу. Стук негромкий, практический бесшумный отвлекает меня от самобичевания, и я, шмыгнув носом, спрыгиваю с кровати. Если Габи увидеть меня опять зарёванную будет настаивать на психологах и терапии, в последнее время она постоянно пытается отправить к специалистам, в который я точно не нуждаюсь.

Но когда открываю дверь, то сталкиваюсь со светло — голубым взглядом Арона. Если у Майка нахальный, с претензией взгляд, насыщенного синего цвета, словно море в сезон дождей, то у Арона постоянно штиль и спокойствие, от этого взгляда веет уютом. Он старше брата на три года, но мне кажется, что Арон очень далёк от своего брата в плане возраста. Всегда рассудителен и добр, словно он брат не Майку, а мне.

Арон проходит в мою комнату, обводя её взглядом, это наверно первый раз, когда он оказался в ней. Обстановка у меня самая обычная, наверно не типичная для девчонок моего возраста, но мне так спокойнее, когда оттенки не кричащие, без розового, неонового и пушистых предметах на фоне.

— Ты как? — тихо произносит Арон и присаживается на маленький диванчик у шкафа. —Я решил зайти к тебе и узнать, как ты? Габи постоянно волнуется за тебя, и наверно немного перестаралась в этом направление, но я не удивлён, возможно, ей так привычно…ну защищать тебя от всего, оберегать…

— Это не из — за неё… — прерываю его и смотрю прямо перед собой. — Она, конечно, та ещё прилипала, но сегодня я плачу не из — за неё, это, как тебе сказать…у меня проблемы в школе…ну как проблемы, так небольшие недопонимания, но ты не переживай, я сама разберусь!

— Я прекрасно знаю, что разберёшься, вот только школа ли это? Вопрос! — его ухмылка говорит о том, что из всего, что я сказала, он не поверил ничему. Он не дурак, чтобы поверить в такие сказки. Вряд ли человек будет так страдать из — за того, что получил плохую оценку по домашке, нет, это всё сильно выдаёт меня, и мои сердечные переживания.