Ты такой же как я (СИ)

- Давай решать проблемы по мере их появления. Уволиться я, конечно, не уволюсь, не тот возраст работу менять. А вот тебе место могу помочь найти. Хотя в том, что мы вместе будем работать, я не вижу никаких проблем. Мало ли любовников и любовниц на предприятиях. Нужно учиться держать себя в руках. И то, что ты будешь у меня на глазах, мне даже нравится.

- Зато мне не нравится. И вообще, пожрал? Поехали в больницу, а то меня там потеряли уже.

До больницы ехали молча. Данька всю дорогу сидел, отвернувшись к окну.

Я его решил не тормошить. Наверное, ему нужно переварить, привыкнуть, подумать, прежде чем принять какое-то решение.

Да и не сразу Москва строилась. Ничего, прорвемся. Я его все равно допеку, никуда он от меня теперь не денется.

У больницы я отдал ему пакет с передачкой.

Он зажал его между ног, сунул в него нос, хмыкнул довольно и заулыбался.

- Спасибо. Целовать в благодарность не буду.

- Да я и не надеялся. Я приеду завтра?

- Опять кормить повезешь? Меня скоро родная мать не узнает, я в больничные двери так не пройду. Только и делаю, что жру целыми днями.

- Ничего, выйдешь из больницы - похудеешь. Секс лучше всяких тренажеров жиры сгоняет, - подмигнул я ему.

- Пошел ты.

- Смотря куда, а то я с удовольствием.

- Не туда, куда тебе хочется. Ладно, пока. - Он вылез из машины и пошел к больнице. Я хотел было догнать его, накинуть куртку и проводить, но Данил бросил через плечо:

- Провожать не надо. Не холодно, дойду.

- Ну, так я приеду завтра после работы?

- Как хочешь. – Так и не повернулся.

Он зашел в дверь больницы, которую услужливо открыла ему какая-то курившая на крыльце девчонка.

Я тоже закурил. Все же шанс у меня есть. Мне не сказали:«Не приезжай».

Глава 21

Странно, но встречи с практикантом положительно влияли на мою семейную жизнь.

После нашего последнего разговора о щитах и неправильности женитьбы я смотрел на свою Машку немного иначе, чем прежде.

Конечно, я и раньше прекрасно знал, что несправедливо использовать по-настоящему любящего меня человека в своих интересах.

Знал и, наверное, от этого только больше раздражался. Сейчас же у меня к Машке было чувство нежности и благодарности. Я даже понял, что привязался к ней и испытываю что-то сродни любви.

С Данькой мы не виделись уже больше недели. На следующий день после нашего с ним разговора в кафе я, приехав в больницу, застал у него дядьку.

Иван мне понравился – простой, весёлый мужик.

Данил смотрел на меня с усмешкой, пока мы пожимали друг другу руки и знакомились уже не по телефону.

Поинтересовавшись у практиканта здоровьем, передав привет от девчат и передачку, я поехал домой не солоно хлебавши.

Прощаясь с Данилом и желая ему скорейшего выздоровления, прямо кожей чувствовал его ехидный, смеющийся взгляд: «Что, съел?»

А в обед следующего дня я ему позвонил и узнал, что вернулись родители и забрали его из больницы домой.

Звонил я каждый день, но разговор как-то не клеился. Дальше дежурных фраз у нас не шло. Он неохотно отвечал на мои вопросы, а сам не интересовался у меня ничем. На предложение встретиться ответил, что мать его одного из дома ни на шаг не отпускает. Даже на приёмы в поликлинику он ездит с отцом на машине.

Надежда на отношения начала гаснуть. Я прекрасно понимал, что всё, что он мне лепит про мать, – отговорки. Он взрослый самостоятельный парень и на маменькиного сынка похож не был.

Я злился. Раздражался по каждому поводу. И раздражение это выливалось на работе. Шеф укатил к дочери в Англию. Его зама я терпеть не мог.

Сноб и надутый индюк. Он с нами никогда не играл в футбол, не висел в сауне, не пил коньяк в кабинете. Общался только по делу, в официальной манере. Терпеть его не мог не только я, но и всё наше остальное начальство.

А уж простые работяги старались в отсутствие генерала вообще к нему не лезть.

Как-то, подвыпив в сауне, мужики задали вопрос Валерьичу, на кой ему сдался этот петух, хороших специалистов ведь хватает, почему замом он поставил именно его?

«Блатной. Родственник мэра, чтоб его. А мэр очень конкретно мне намекнул, что лучше зама я не найду» - выплюнул генерал.

Так что на работе я ходил злющий, даже обычное общение с девчатами из кабинета напротив не приносило радости. Тем более не было дня, чтобы они не начали свои охи про бедного Данечку.

Дома немного отпускало. Глядя на Машку, на её заботу обо мне, я чувствовал себя хоть кому-то нужным.

Последние события сильно изменили и меня и её. Она, оказывается, неплохо умела готовить и могла тихо сидеть рядом, прислонив голову к моему плечу и не комментируя, как раньше, то, что мы смотрели по телику.

С сексом тоже у нас было, как в первый месяц. Я словно с цепи сорвался, вымещая в постели неудовлетворённость и злость.

А стоило мне представить на Машкином месте практиканта, как накатывало почти сразу.

Мне не спалось, часы высвечивали третий час ночи.

Сожительница моя видела уже десятый сон.

А я лежал и накручивал себя, злясь на практиканта всё больше.

Представлял садистские картинки с его участием. С удовольствием бы воспользовался опытом его братцев – по связыванию.