Ты такой же как я (СИ)

- В ментовку съездить надо. По делу его. Ускорить процесс, так сказать. Да и вообще узнать, когда суд и всё такое.

- Он что, сам не может?

- Может. Но со мной лучше. Я всё же, как-никак, бывший мент и подвязки имею.

- Допоздна опять ездить будешь?

- Как получится.

- Он тебе случаем девочек–студенточек не подгоняет?

Поворачиваюсь от стола и зло зыркаю на нее:

- Может, хватит уже? Ты так и будешь мне мозг выедать теперь?

- Что-то вы снюхались с ним последнее время. Какие у вас могут быть общие интересы, кроме девок?

Меня смех разобрал. Вот девки-то как раз последнее, что нас с Данькой интересует.

- Дура ты. На фиг мне студентки-то нужны? – И ведь не вру. – Еще проблем с их предками не хватало! Думай, что говоришь? Я уже пень старый для студенческих шашней.

- Я не намного старше, этих самых студенток, вообще-то.

- Ты у меня девушка самостоятельная, от родителей не зависящая. Умная, работящая и вообще, золото. - Обнимаю, подлизываюсь. Она утыкается мне в плечо.

- Ты, правда, никого не завел?

- Клянусь, что никакой другой бабы, кроме тебя, у меня нет, и не будет.

Глава 32

Я слышал, как Машка уходила на работу. Проснулся, наверное, по привычке, но вставать не стал. Лежал и ждал, когда за ней захлопнется дверь.

Встал, пошатался по квартире, выпил чаю и улегся опять.

Только задремал, как услышал из-под подушки: «Возьми трубку, начальство звонит».

Лежал и думал: «Брать, не брать?»

Валерьевич, наверное, вернулся. Но на работу не хотелось, особенно сегодня.

Не выдержал, взял.

- Ну, наконец-то! Дрыхнешь, тунеядец?

- Дрыхну, – честно сознался я.

- Жопу в руки, и ко мне.

- В Англию, что ли?

- Мозги не е…и. Давай, пулей.

- Мне в больницу к десяти. – Вру.

- Значит, после больницы, чтобы был на работе, как штык!

- Не раньше двенадцати.

- Дима, не буди во мне зверя.

На языке так и вертелось ляпнуть что-то вроде: «Тушканчика, что ли?» - но генерал шутку, боюсь, не оценит, обидится.

- Как освобожусь, сразу подъеду. Валерьевич, пожалей калеку, не наезжай.

В ответ смешок и гудки.

Лежу, смотрю в потолок и соображаю - что я дебил.

Вот на хрена я ляпнул, что в больницу к десяти? Генерал ведь хрен отпустит теперь до вечера, а я же хотел Даньку после занятий встретить. Надо было врать, что в больницу к трём. Идиот.

Спать расхотелось совсем.

Надо переигрывать. Встал, собрался, поехал на работу.

Первым делом пошел отмечаться у начальства, даже до кабинета своего не дошел.

Секретарши не было, я постучал в дверь для приличия и ввалился в кабинет.

У генерала был Батько. Что-то ему впаривал, а Валерьевич кивал и перебирал бумажки. Увидев меня, глянул на часы и приподнял вопросительно бровь.

- Позвонил, попросил перенести прием на три. - Врать уже входит в привычку. Я столько, наверное, за всю жизнь не брехал, сколько за этот месяц.

- Присаживайся. Сейчас освобожусь. – Он кивнул мне на стул.

Батько тут же вклинился:

- Дмитрий Александрович, как ваша рука? Объяснительную в состоянии написать? Я подал приказ на лишение вас премии.

У генерала брови поползли на лоб. Он переводил взгляд с меня на Бойко и обратно.

- Ваше право Леонид Анатольевич. А на счет объяснительной - я нахожусь еще на больничном, так что придется вам подождать. И думаю, что писать её я буду уже не вам.

- Так, я что-то явно пропустил. В чем это ты, Саныч, проштрафился, что тебя здесь премии лишают? Полфабрики мороженого упер, что ли?

- Дмитрий Александрович превысил свои должностные полномочия, так же, как и Олег Юрьевич.

Валерьевич скорчил рожу и скептически посмотрел сначала на Батько, потом вопросительно на меня.

Я пожал плечами.

- В чем превышение? – раздраженно буркнул генерал, глядя исподлобья на своего заместителя. Ему явно не нравилось, что он тут строит всех, пока его нет.

- Завгар использовал в личных интересах в нерабочее время служебный транспорт и персонал, а начальник службы безопасности подписал пропуск на этот транспорт за территорию Хладокомбината.

Валерьевича аж перекосило от официоза Батько. Он опять уставился на меня, ожидая моего объяснения.

- Да на пикник мы всем составом ездили. Взяли автобус, а потом дежурку вызвали домой девчат развести.

Генерал откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

- Анатольевич, вот тебе херней еще маяться не надоело, а? Правильный, что ли, такой? Спасибо, конечно, что ты так печешься о моем комбинате, но палку-то нахрена перегибать? Ладно, иди, потом поговорим. Перекурить мне надо.

Батько поджал губы, пошел было уже на выход, но у двери остановился:

- Сергей Валерьевич, я выполнял, в отличие от некоторых, свою работу и выполнял ее ответственно. Если вас не устраивают мои методы и действия, смените себе зама. А подрывать мой авторитет в глазах подчиненных - вам же во вред.

- Тьфу ты! - сплюнул в сердцах генерал – Ну, что за человек, а?

Леонид Анатольевич развернулся и молча вышел.