Читаем Ты там, где весна (СИ) полностью

— Тебе спасибо, — мама Глеба заключает Ляхову в крепкие объятия и подталкивает к двери, — беги, а то правда уедет.

— Пока, — она машет рукой и покидает дом Голубиных.

***

— Где ты шлялась? — фыркает с порога мать, как только Яна заходит в квартиру, — на Меринах домой приезжаешь, про учёбу забыла совсем, шалава!

— За языком следи! — слышится голос брата из кухни и он появляется в коридоре, складывая руки на груди.

— Ты как с матерью говоришь? — рычит женщина, явно будучи не трезвой, опять.

— Ма, не начинай, а?! — просит устало Яна, стягивая с ног обувь.

— У меня дочь шлюха малолетняя, а я «не начинай»?! — злится в ответ родительница, — ты не ахренела?

— Хватит! Какая тебе разница кто меня подвез и где я была? — Яна хмурит брови, толкает женщину и спешит в свою комнату.

— Ты наказана! — слышится в след, но тирада матери о том, какая её дочь шалава и дура, прерывается криком Гриши и хлопком двери девушки.

Он падает на кровать, пока Яна крутится у шкафа, перебирая одежду.

— Как отдохнули? — интересуется брат, не желая обсуждать очередные выходки мамы.

— Отлично, у Глеба восхитительные родители, — сообщает Яна и поправляет блузки на вешалках, — чего она напилась вдруг?

— Отца вспомнила, — отмахивается Гриша и, откинув голову на мягкую подушку, прикрывает глаза, — когда вернулся, она уже винища выпила бутылки две.

— Гринь, я так заебалась, когда это закончится? — скулит устало на выдохе младшая, смотрит в окно и щурится от солнечного света.

— Скоро, расслабься, — бормочет невнятно в ответ Ляхов и, кажется, засыпает.

Яна цокает языком, хватает с полки домашнюю одежду, прокручивает в руках телефон, разворачивается на пятках и выходит из комнаты.

Скрывается за дверью в ванную, чтобы избежать встречи с пьяной матерью. Она ненавидит, когда она пьёт, и смотреть на это не желает.

Отца убили ещё в далёких девяностых, с тех пор все и было окончательно испорчено и сломано в их жизнях. Будучи достаточно влиятельным в криминальных кругах, он не оставил за собой и камня на камне, лишь портрет в местном дворце спорта, где числился успешным спортсменом.

Яна не помнила практически ничего о папе. В ее голове лишь вспышками иногда появлялись различные эпизоды из раннего детства: барби в пышном розовом платье, что папа притащил откуда-то вечером, прогулка в парке аттракционов и он, сидящий на диване в гостиной.

Когда его убили, ей было три года. Его смерть для неё — тайна, покрытая мраком. Она знала, что в него стреляли, но в остальном её ограничивали в этой информации, не подпуская к ней ни на шаг.

Вещи летели в сумки со скоростью света, билеты в Москву были куплены в первый же день после похорон. Они уезжали из родного города слишком быстро, бежали, спасая свои жизни.

Но этого Яна не помнила, знала лишь по рассказам бабушки и мамы, что обычно были молчаливыми.

Гриша рос, тянулся к запрещенному, как и все подростки, после нескольких приводов в полицию, мать связалась с семьёй Инсаровых, что перебрались в Венгрию в девяносто девятом. Брат был отправлен учится в Будапешт, где сменил несколько школ, но был под присмотром Феди и его родителей.

Мать, по сути, «спихнула» его на других людей и успокоилась, продолжая издеваться над дочерью, требовать от неё невозможного и ругать за каждый промах.

Яна смотрит на свое отражение в пыльном зеркале, нервно сглатывает, прячет глаза, полные слез, и набирает сообщение Глебу.

Яна, 15:23

солнце, я не вывожу

Глеб, 15:23

что случилось?

Яна, 15:23

с мамой снова поругались, Гриша злится на меня вроде…

почему меня все так ненавидят?

Глеб, 15:23

потерпишь до вечера? я приеду за тобой

Яна, 15:24

она меня не выпустит

Глеб, 15:24

честно? мне вообще похуй, я буду в 6

Яна, 15:24

спасибо

Яна тихо выбирается из ванной комнаты, но сталкивается с матерью в коридоре. Женщина пытается схватится за тумбочку, чтобы подняться с пола, но ей не удаётся.

— Мам, вставай, тебе нужно поспать, — твердо заявляет Яна и наклоняется к ней, чтобы помочь.

— Уйди от меня! — плачет, всхлипывает и картина эта жалкая, наскучившая, — ты даже не представляешь: как ты мне надоела! Лешенька же из-за тебя погиб, а ты… шлюха малолетняя!

— Что? — Яна выпрямляется, прикусывает губу, смотрит на мать остервенело, ноздри раздуваются, дышит сбито.

— Его на той парковке расстреляли, потому что он поехал за очередной бестолковой куклой для тебя! — рычит женщина и запускает пальцы в засаленные волосы, — видеть тебя не хочу!

— Не увидишь! — фыркает Ляхова и спешит в свою комнату.

И снова вещи летят в сумку с бешеной скоростью, как в их уютной квартире в самом центре Тюмени в девяносто девятом, на краю эпохи.

========== 9. Вдвоем в маленькой квартире ==========

— Ладно, Тёмыч, я погнал, — Голубин взъерошивает волосы и протягивает правую ладонь другу, — у меня малая опять в каком-то пиздеце.

— Ты извини, я никак не вырублю: нахуя ты с ней так бегаешь? Не маленькая же, — замечает Артём и сжимает раскрытую руку.

— Я сам не выкупал, — честно признается Голубин и вскидывает брови, — но, знаешь, она такая другая, не как все мои прошлые, и мама от неё в полном восторге.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Соль этого лета
Соль этого лета

Марат Тарханов — самбист, упёртый и горячий парень.Алёна Ростовская — молодой физиолог престижной спортивной школы.Наглец и его Неприступная крепость. Кто падёт первым?***— Просто отдай мне мою одежду!— Просто — не могу, — кусаю губы, теряя тормоза от еë близости. — Номер телефона давай.— Ты совсем страх потерял, Тарханов?— Я и не находил, Алёна Максимовна.— Я уши тебе откручу, понял, мальчик? — прищуривается гневно.— Давай… начинай… — подаюсь вперёд к её губам.Тормозит, упираясь ладонями мне в грудь.— Я Бесу пожалуюсь! — жалобно вздрагивает еë голос.— Ябеда… — провокационно улыбаюсь ей, делая шаг назад и раскрывая рубашку. — Прошу.Зло выдергивает у меня из рук. И быстренько надев, трясущимися пальцами застёгивает нижнюю пуговицу.— Я бы на твоём месте начал с верхней, — разглядываю трепещущую грудь.— А что здесь происходит? — отодвигая рукой куст выходит к нам директор смены.Как не вовремя!Удивленно смотрит на то, как Алёна пытается быстро одеться.— Алëна Максимовна… — стягивает в шоке с носа очки, с осуждением окидывая нас взглядом. — Ну как можно?!— Гадёныш… — в чувствах лупит мне по плечу Ростовская.Гордо задрав подбородок и ничего не объясняя, уходит, запахнув рубашку.Черт… Подстава вышла!

Эля Пылаева , Янка Рам

Современные любовные романы