Ты только попроси. Или дай мне уйти

Поднявшись, вынимаю из себя пенис. Все еще мокрая, беру ноутбук и растягиваюсь на кровати. Мы смотрим друг на друга, и я говорю:

– Спасибо, любовь моя.

Эрик смеется и отвечает:

– Любимая, незачем меня благодарить. Это нечто, что есть только между тобой и мной. Нам обоим было хорошо, и это единственное, что имеет значение, ведь так?

Киваю. Не давая мне ответить, он говорит:

– Отдыхай, любимая. Уже поздно.

– Ладно.

– Завтра поговорим, хорошо?

– Я люблю тебя.

– Я сильнее тебя люблю, смугляночка.

– Нет… Я – сильнее.

– Я сильнее, – весело настаивает он.

– Давай, выключай «Скайп».

– Нет, ты – первая, – довольно смеется он.

Спустя пять минут, в течение которых мы хохочем, словно подростки, со словами «выключай ты», отключаемся одновременно.

Я утомлена, удовлетворена и увлажнена. Вокруг меня на кровати разбросаны наши игрушки, и мне кажется, что они на меня смотрят. Пора закончить оргию. Смеюсь. Поднимаюсь и прячу в ящик то, чем не пользовалась. Иду к маленькому столику и тяну на себя фаллоимитатор. Надо же, он доставил мне такое удовольствие! Отцепляю его и мою вместе с фиолетовым дилдо. Затем прячу все в ящик.

Совсем обессиленная, отодвигаю щеколду, падаю на кровать и засыпаю с улыбкой на устах, обняв подушку Эрика. Она вся пропитана его запахом.

Глава 20

На следующее утро, едва открыв глаза, я чувствую нестерпимую тошноту.

Бегу в туалет и успеваю как раз вовремя, чтобы не испачкать весь пол.

Я однозначно подхватила от Флина грипп.

С болью в желудке и раздраженным рвотой горлом мне все же удается подняться и дойти до кровати. Падаю на нее и засыпаю как сурок.

– Джудит, ты не собираешься сегодня вставать? – слышу внезапно.

Это Симона. Поднимаю голову и спрашиваю, глядя на нее:

– Который час?

Она подходит ко мне с обеспокоенным лицом и спрашивает:

– Ты нормально себя чувствуешь?

Смотрю на Симону, которая не сводит с меня глаз, и шепчу:

– Я вчера читала допоздна и теперь чертовски хочу спать.

Она улыбается, разворачивается и говорит:

– Пойдем, соня. Я приготовила для тебя пончики, но они наверняка уже остыли.

Когда дверь закрывается, у меня сжимается желудок, и я снова бегу в туалет. Сижу там долго, пока мне не становится немного лучше, и опять шлепаюсь на кровать. Вдруг вспоминаю о пончиках, и становится дурно. У меня к ним отвращение. Останавливаюсь посреди комнаты. С каких это пор меня тошнит от пончиков?

Голова кружится.

Смотрю в зеркало. Внезапно вспоминаю, что мою сестру тошнило от пончиков во время беременности. Желудок снова отзывается спазмом. Хватаюсь за голову и шепчу:

– Нет… Нет… Нет… Не может быть…

Мозг отказывается работать, желудок сжимается, и я снова бегу в ванную.

Десять минут спустя лежу на полу, упершись ногами в унитаз. Перед глазами все плывет. Я только что поняла, что месячных нет дольше обычного.

Мне не хватает воздуха.

Задыхаюсь.

С секунды на секунду у меня случится инфаркт.

Голова перестает кружиться. Я опускаю ноги на пол и поднимаюсь. Смотрю в зеркало и жалобно скулю:

– Пожалуйста… пожалуйста… Я не могу быть беременной.

Шея начинает чесаться.

Боже мой, она вся покрыта пятнами!

Чешусь, чешусь, чешусь. Нужно прекратить это, иначе раздеру кожу до крови. А, наплевать. Снова чешусь!

Опять иду в постель. Сажусь на кровать и открываю ящик. Достаю пластинку с таблетками и в ужасе понимаю, что прошло уже несколько дней с тех пор, когда я пила их в последний раз. Однако, еще немного поразмыслив, вспоминаю, что во время прошлой менструации кровь еле мазалась. Я тогда удивилась, но все равно продолжала пить таблетки.

О боже… О боже!

Матерюсь и от отчаяния топаю ногами. В последнее время я была так занята, что даже не заметила, что произошло.

Открываю инструкцию к таблеткам и читаю, что вероятность ошибки равна 0,001 %.

Неужели я такая невезучая, что попала именно в эти 0,001 %?

Вдруг я кое-что вспоминаю. В ту ночь в больнице, после мотоаварии, я не приняла таблетку. Видимо, тогда и случился мой процент вероятности.

Голова кружится…

Я так устала…

Нужно покурить…

Падаю в кровать и закрываю глаза. Чувствую запах Эрика и с наслаждением его вдыхаю. Справившись с приступом страха, одеваюсь и решаю пойти в аптеку. Срочно! Спускаюсь вниз, где меня с улыбкой встречает Симона:

– Джудит, не ешь холодные пончики. Подожди, я скоро накрою на стол. Кстати, через пятнадцать минут начинается «Безумная Эсмеральда». Я отнесу эти рубашки сеньора в вашу комнату, и мы вместе посмотрим на кухне, договорились?

Киваю и прохожу мимо нее. Она спрашивает:

– Джудит, у тебя что-то не так?

Поворачиваюсь к ней и отвечаю:

– Нет, а что?

Она пристально смотрит на меня и настаивает:

– Ты немного бледная.

Ай, мамочки, если бы она только знала!

Но я отвечаю:

– Я читала до четырех часов утра. Очень скучаю по Эрику.

Симона улыбается и, поднимаясь по лестнице, говорит:

– Джудит, не расстраивайся. Сеньор вернется самое позднее послезавтра.

Когда она уходит, я иду на кухню. Там на столе вижу пончики.