Ты только попроси. Или дай мне уйти

Ну нет. Я докажу, что меня не тошнит от них. Поглощаю вкусняшки, и мой желудок молчит. Улыбаюсь. Это меня успокаивает. Но я нервничаю, поэтому уплетаю семь пончиков подряд. Тут мой желудок восстает, и мне приходится на всех парах лететь из кухни. По пути пересекаюсь с Симоной. Зайдя в туалет, чувствую, что она стоит позади меня. Тогда, не стесняясь, женщина делает то, что делала моя мама, когда я была маленькой. Она придерживает меня за лоб, пока из меня все выходит. Абсолютно все.

Как же меня тошнит!

Кажется, я немного успокоилась. Вся в холодном поту, иду с Симоной за руку на кухню. Сажусь, она смотрит на меня и говорит:

– Ты бледная… Очень бледная.

Молчу. Не могу говорить.

Мне не хочется рассказывать о том, что со мной. Вдруг Симона останавливает взгляд на тарелке с пончиками и возмущается:

– Да как же тебя не будет рвать, когда ты съела столько пончиков?

Я киваю. Она права.

Не желая объяснять, отвечаю:

– Я так сильно хотела есть, что проглотила их одним махом. Думаю, мой желудок рассердился.

Симона готовит мне настой из трав и просит его выпить, чтобы желудок успокоился.

Какая мерзость!

Никогда не любила эти настои.

Но Симона настаивает, чтобы я все же его выпила, и я слушаюсь. Мне нужно это сделать, иначе она позвонит Эрику. Десятью минутами позже я уже чувствую себя человеком.

Я – снова я, и на мое лицо возвращаются краски. Чтобы не развивать тему, включаю телевизор. Как раз начинается «Безумная Эсмеральда». Ничего не понимаю. Мои мысли где-то не здесь. Однако Симона, далекая от моих переживаний, говорит, когда заканчивается очередная серия:

– Бедная Эсмеральда. Она всю жизнь страдает, а теперь ее любимый не узнает ее и влюбляется в медсестру из больницы. Какая жалость… Какая жалость…

Она уходит, и я остаюсь на кухне одна. Мне нужно поехать в аптеку. Тут же встаю, нахожу Симону и говорю, что пока не буду обедать. Мне надо выйти. Нужно пройтись и подышать свежим воздухом, иначе со мной случится удар. Надеваю красную куртку, иду в гараж и сажусь в «Мицубиси». Меня снова окутывает запах Эрика, и я шепчу:

– Если я беременна, то убью тебя, сеньор Циммерман.

Еду куда глаза глядят. Тем временем в машине звучит музыка, но я даже не могу подпевать.

Не верится, что со мной могло такое случиться. Я же реальная катастрофа – как я могу иметь детей?

Паркую машину неподалеку от района Богенхаузен и решаю прогуляться по Английскому парку. На улице холодно. В ноябре в Мюнхене начинается собачий холод. Я бреду, размышляю. Мимо проезжает велосипед с пивом – популярный в городе аттракцион. Парочка, которая едет на нем, весело попивает хмельной напиток, крутя педали. При мысли о пиве у меня сжимается желудок. Какая гадость!

Продолжаю гулять и встречаю кучу мамочек с детьми. О, я так подавлена!

Не знаю, сколько я уже брожу так. Внезапно понимаю, что промерзла до костей. Моя куртка недостаточно теплая, и если я и дальше буду гулять, то заработаю воспаление легких. Выхожу из Английского сада и замечаю киоск. Иду прямо к нему, покупаю пачку сигарет и зажигалку. Прикуриваю, втягиваю дым и упиваюсь им.

Я не могу быть беременной. Это, скорее всего, ошибка.

Бреду дальше и вижу аптеку.

Смотрю на нее издалека. Докурив сигарету, захожу и становлюсь в очередь. Когда подходит моя, произношу:

– Мне нужен тест на беременность.

– Цифровой или обычный?

Аптекарша выжидающе смотрит на меня, но я в этом ничего не понимаю, поэтому отвечаю:

– Мне все равно.

Она открывает ящик, достает несколько разноцветных продолговатых коробочек и говорит:

– Каждый из них можно использовать в любое время суток. Это – цифровой, это – ультрачувствительный…

Еще пару минут женщина говорит, говорит и говорит, а мне хочется лишь одного – чтобы она заткнулась и дала мне этот чертов тест на беременность.

В конце концов она достает последнюю коробочку и объясняет:

– Хотя вы можете делать тест в любое время суток, я бы вам посоветовала брать утреннюю мочу.

Я таращусь на все эти коробки. Зачем они мне?

– Скажите, какой вы хотите взять?

Не знаю, что ответить. В итоге беру четыре коробки и отвечаю:

– Хочу эти.

– Все?

– Все, – подтверждаю я.

Аптекарша улыбается и, больше ни о чем не спрашивая, кладет их в пластиковый пакет. Я вручаю ей свою карточку и, оплатив, выхожу из аптеки.

Подойдя к машине, открываю пакет и вынимаю тесты. Во всех инструкциях написано почти одно и то же. Я должна пописать на бумажную полоску, и 99 %, что результат будет верным.

Черт… Опять эти проценты.

Когда приезжаю домой, меня встречает Симона. Увидев, что на мне лишь куртка, она возмущается, что я так легко одета и так долго пробыла на улице.

Вдруг до меня доходит, что уже три часа дня. Утра как и не бывало, а я этого даже не заметила.

Когда Симона прекращает порицать меня, как маленькую девочку, то сообщает, что Эрик звонил раз двадцать, переживая за меня, и сказал, что перезвонит. Шокированная, я понимаю, что в угнетенном состоянии ушла, не взяв с собой мобильный телефон.

Спрашиваю у Симоны:

– Ты же не сказала ему, что было со мной сегодня утром?

Она отрицательно машет головой и добавляет: