Ты умрешь красивой

Эмиль корчился, откинувшись затылком на стену, его стопа была вывернута щиколоткой вверх, лезвие пронзило тонкие кости стопы. Вера пыталась разглядеть, насколько сильно повреждение, судорожно искала, чем бы помочь. Сможет ли она быстро перепрыгнуть спинку дивана и выдернуть этот чертов меч? Не начнет ли бить кровь фонтаном? Вспоминала, есть ли там какие-нибудь важные артерии, повреждение которых приводит к сильному кровотечению?

Эмиль скреб пальцами паркет, спиной вжимаясь в стену, ему явно было очень больно. Мелек видел, что смог угодить противнику в довольно болезненную точку на теле. К тому же под кедом уже натекла приличная лужа. Но было очевидно, что маньяк не станет убивать прямо сейчас. Паук замер, наблюдая за жертвой.

– Вот скажи мне, зачем было так стараться и подсовывать мои отпечатки пальцев на трупе Эммы? – между стонами вдруг выдавил Эмиль. Лицо его кривилось не то от боли, не то от ухмылки. – А зачем было ее убивать? Путалась она, что ли, между вами с Куаду, так уж прямо мешала? Что за… зачем это было вообще?

Мелек не ответил, полностью превратившись в зрение и слух.

– А я тебе скажу! В тебе зародилось новое чувство. И все смешалось. – По лицу Эмиля скользнула противная улыбочка. – Оно тебя погубило, все карты спутало. У тебя же был план… Четкий, продуманный, безошибочный план: свалить все на Куаду и дождаться очередной его попытки самоубийства. Зачем ты похитил Тьерри и отпустил? Что, увидел в нем маленького себя? А зачем стал запугивать Турно? Долго бы он сидел вместо тебя?.. Что это был за балет, Гарри Поттер?

Эмиль перекинул руку налево, уперся обеими ладонями в пол, чтобы стопу не так сильно тянуло, и рассмеялся, но смех перешел в стон.

– А сюда пришел за ней, за Зоей. Я знаю, что у вас роман… она всегда выбирала повернутых, чтоб ее.

Мелек молчал. Его неподвижная фигура, поднятый пистолет наводили ужас.

– Ты не знаешь, где она? – продолжал стонать Эмиль. – Не знаешь… Иначе зачем устраивать погром – прибил бы меня по-тихому. Но нет… думаешь, я ее прячу. И хочешь знать, где.

Мелек втянул голову, выжидая, что Эмиль проговорится. Вера ничего не могла понять. Ей казалось, что маньяк похитил Зою! Но, судя по его лицу, он действительно искал ее.

– Чего молчишь? – Эмиль с кряхтением поставил одно колено на пол. Хорошая растяжка спортсмена помогала ему не дергать при этом пригвожденной стопой, поврежденная нога была неестественно выкручена в бедре и колене.

Внезапно он вывернулся, как угорь, одной рукой уперся в колено, другой вцепился в длинную инкрустированную рукоять с красной кисточкой. Он выдернул меч из ноги, одномоментно разогнувшись пружиной, и залепил шишечкой рукояти Мелеку по виску. Молниеносная реакция! Вера видела лишь как что-то – лезвие описало круг – сверкнуло в воздухе. Раздался выстрел, позади Эмиля разлетелась на куски ваза.

Но у Мелека не было никакого шанса. Возможно, Эмиль нарочно дал себя ранить, чтобы противник потерял бдительность: кто знает этого ненормального, у него все тело в татуировках, он пьет барбитураты и сидел на мете – захотелось острых ощущений.

В считаные секунды он отметелил Мелека в лучших традициях фильмов с Брюсом Ли. Вера не могла толком ничего разглядеть, кроме взлетающих рук и блеска лезвия. Удар в висок – и алжирец отлетел. Еще удар шашечкой под нижнюю челюсть – фонтан крови изо рта. Удар в солнечное сцепление – кашель, хриплый вопль. И вот Мелек лежит распластанный на паркете. В комиксах сцена бы уместилась на одной странице.

Эмиль быстро отбросил меч на гору одежды на диване, поднял пистолет и заткнул трофей за пояс джинсов.

– Дай свой ремень. – Он вытянул руку в сторону Веры, и та тотчас стала вытягивать его из джинсов.

Перемещаясь порывисто и совершенно при этом не хромая, он одной рукой схватил венский стул, стряхнул с него барахло, другой поднял находящегося без сознания Мелека за шиворот, поставил на колени, сверху водрузил стул спинкой вперед, и сел, придавив своим весом так, что Мелек оказался будто запертым между четырех ножек, как в крохотной клетке. Этому что, учат в школе Национальной полиции Франции? Или в школе маньчжурского кунг-фу мастера Шекхара? Вера погуглила – это был крутой кунгфуист, обучивший тьму полицейских и еще больше каскадеров.

Эмиль вытянул руки Мелека назад, как на дыбе, и пристегнул их к спинке стула Вериным ремнем. Та ахнула, не ожидая, что можно сделать еще более ужасающее с пленником.

В окна влетели звуки полицейских сирен.

Оседлав дыбу из стула, Эмиль вытащил из переднего кармана джинсов телефон и нажал на кнопку быстрого набора.

– Я взял его, поторопитесь, а то больно буйный.

Наконец он повернулся к Вере. Она увидела, как в неярком свете, исходящем от экрана смартфона сверкнули его зубы в широкой улыбке.

– Включай свет!

Вера повиновалась. Художественный беспорядок, к которому добавились следы борьбы, ярко осветила люстра. Она зажмурилась, Эмиль сжал пальцами глаза, Мелек дернулся, то ли придя в себя, то ли собирался использовать момент, когда все ослеплены, чтобы попытаться бежать. Оседлавший стул Эмиль покачнулся, как на родео.