Ты умрешь следующей

— Аманда, у меня всего лишь небольшие перепады давления, лекарства мне не нужны, спасибо.

— У меня тоже бывают перепады, мне прописали лекарства, но я собрала информацию по эффекту влияния Моцарта. Ты слышала об этом? То, что дети, находясь в утробе матери, если слышат музыку Моцарта, успокаиваются и все такое. Музыка Моцарта приводит в равновесие биоритмы, в то же время это восстанавливает давление. И к тому же мы уже приближаемся к периоду, когда начинается менопауза, и к ней нужно готовиться заранее.

Ну вот. Менопауза. Как это замечательно, когда слышишь «приятное» слово в самый что ни на есть подходящий момент. Не хватало только думать сейчас о неизбежно приближающейся менопаузе.

— Не волнуйся, я действительно чувствую себя лучше, — сладко продребезжала Мария-Луиза. — Как тебе идея оказаться здесь всем вместе? Я считаю, что это великолепно, поистине изумительно.

— М-м-м-м, может, я не в таком восторге, но, конечно же, мне тоже приятно. Кстати, прости меня за все. Я не думала, что та история на тебя так подействует. Ты уверена, что у тебя нет температуры? Сейчас прохладно, а ты такая горячая, дорогая.

Аманда взяла ее под руку. И Мария-Луиза послушно позволила увести себя. «Она бы постаралась не прикасаться к моему плебейскому телу, если бы представила себе, что я одна из тех, кто трахается с мужем своей подруги. С мужем самой лучшей подруги.

Дэда, почему ты уехала? Почему ты оставила меня одну? Что я тебе сделала?»

«Дорогая, дорогая-предорогая моя, не могу выразить, как меня обрадовала твоя замечательная новость. Ты молодец, ты просто молодчина, и это меня не удивляет, поскольку таковой ты была еще в школе. И ты такая, такая умная! К тому же у тебя есть характер. Ты занимаешься теми вещами, которые считаешь важными. Поэтому заслуживаешь еще большего уважения. Я всегда буду рядом с тобой, в любой момент.

Я будто бы живу твоей жизнью, твои победы становятся моими, твои радости — моими радостями.

И когда ты страдаешь, когда тебя лишают внимания или уважения, которые ты заслуживаешь, твои неприятности становятся моими.

Помни, что я всегда с тобой, за твоей спиной, чтобы поддержать тебя, любить, подбодрить.

Не думай о зависти или коварстве тех многих людей, которые тебя окружают.

К счастью, ты не такая, как они.

Ни одна из них не достойна целовать твои ноги, я, к сожалению, это слишком хорошо знаю.

Бесполезно вспоминать о прошлом.

Я живу тобой, дышу тобой.

Оставь мне мечты, продолжай в том же духе».

Это только одно из посланий Риты, что ты хранишь. Его, возможно, ты нашла в фикусе, который стоит у тебя на кухне, или в той вазе фирмы Sheffield, что тебе очень нравилась.

За эти годы она писала тебе сотни раз, чтобы подбодрить тебя, польстить тебе, обласкать или просто напомнить о своем существовании. Рита не любила телефонные разговоры.

Ты чувствуешь, как тебе не хватает ее писем.

Она пользовалась странными фиолетовыми чернилами. Теперь она не может больше писать тебе, но ты хранишь все, что она написала, даже самые маленькие и ничего не значащие записки на клочках бумаги.

Ты часто их перечитываешь, ты и сейчас привезла их с собой на виллу Камерелле. У тебя даже есть специальный чемоданчик для писем Риты.

Естественно, он закрыт на ключ.

Суббота, 19.00. Джованна

Первое, что она чувствует — это запах.

Мужчины сразу поняли, что это такое. Они столько раз были на охоте, стольким оленям вспарывали животы, когда у них еще подрагивали ноздри, а глаза застилала боль. Это металлический и вязкий запах, который перехватывает горло, едва люди переступают порог и входят в темные помещения дома, где невеста и служанки дожидались своей судьбы.

Запах запекшейся крови повсюду, вонь от выделений и еще чего-то, вещи, о которых человеческое существо знает, но надеется, что ему никогда не доведется этого увидеть.

И все же они это видят: клочья растерзанных тел, разбросанные повсюду, все в крови. Мужчины бегают по дому в поисках дочерей, а в это время с улицы слышны разрывающие душу вопли их жен, матерей, которые уже поняли, что произошла кошмарная трагедия этого проклятого дома, который однажды станет виллой Камерелле. Мужчины силой удерживают женщин и не позволяют им входить, потому что они не должны этого видеть, они не смогут смотреть на это.