Ты услышишь мой голос (СИ)

— Класс! — воскликнула девушка, когда мелодии двух песен оказались в памяти её телефона, — Интересно, а почему Кристина захотела, чтобы именно я спела эти песни? И, главное, где я буду их исполнять?

— Почему ты — не знаю. Насколько я понял, она хочет записать небольшой диск с песнями на свои стихи. Несколько песен есть в репертуаре «патруля», и вот — две, о которых она вспомнила.

— Я бы и больше спела, — махнув рукой, рассмеялась девушка.

— Есть ещё несколько, но она упомянула только об этих. Может, потом и об остальных вспомнит.

— А я ей сама скажу… Дима, можно я ей скажу?.. — Света умоляюще посмотрела в глаза Морозову, — Можно?..

— Да мне какая разница, — он выключил компьютер и, подойдя к вешалке, снял свою куртку, — говори. Только я не знаю, когда я смогу написать все аранжировки.

— Ура!.. — снова воскликнула девушка, — А ты уже уходишь?

— Да, ухожу, — одевшись, он взялся за ручку двери.

— А ты на машине?

— Да, — занятый какими-то своими мыслями, он отвечал довольно сдержанно, но она этого как будто не замечала.

— А ты меня не подвезёшь? — состроив умильно-просящее лицо, она захлопала ресницами.

— Хорошо, подвезу.

— Подожди меня, я сейчас… только оденусь… — всплеснув руками, она выпорхнула из аппаратной.

Дима уже выходил из продюсерского центра, когда Света догнала его и, демонстративно заглядывая в глаза, радостно просеменила рядом с ним к его машине.

— Чего это Димон вразнос пошёл? — ехидно хихикнул Илья, в компании других молодых артистов курящий на крыльце центра, — На днях с Кристей в больнице взасос целовался, сегодня Светку куда-то повёз…

— Совсем без жены от рук отбился, — в тон ему поддакнул Кравец.

— А где она, кстати? — Анжела, затягиваясь длинной тонкой сигаретой, с нескрываемым интересом смотрела вслед отъезжающему «фольксвагену», — Говорили, что её сольник будем готовить, а вместо этого вообще всё отменили. Репетируем, а зачем, для чего… непонятно.

— А ты что, не слышала? — Кравец удивлённо уставился на девушку.

— Нет, а что?

— Так она голос потеряла. Говорит только шёпотом…

— Серьёзно?..

— Говорят, серьёзно…

* * *

Мила сидела на больничной кровати, обнимая дочь.

— Мама, — положив ей на плечо голову, Кристина кротко смотрела перед собой, — на днях приходил Дима… Вернее, это я попросила, чтобы он пришёл…

— Да? — Мила поцеловала её в висок, — И что?

— Я… я попросила у него прощения…

— Ты?! — казалось, мать не поверила её словам.

— Да, я… ты удивлена?

— Нет… — женщина как будто нехотя произнесла это слово, — Нет, совсем не удивлена, просто я не знаю, за что.

— Мама… Я сказала отцу, кто разбил студию…

— Студию?! — Мила удивлённо посмотрела на дочь, — Какую студию?

— Я тебе не говорила… В студии, где работал Дима, были разбиты все инструменты и аппаратура… Отец заставил его купить всё новое… Он купил, но не всё, денег не хватило… Он отдал деньги, которые нужны были его тестю на операцию.

— А при чём тут ты?

— Это я всё разбила… Он приходил перед новым годом, просил меня признаться отцу… Я отказалась… А он меня не выдал.

— Видишь, как бывает… — как маленькому ребёнку, сказала Мила дочери, — Но теперь ведь всё хорошо?

— Да, всё хорошо. Я призналась, и папа выплатил ему все деньги.

— Это сильный поступок. Сделать глупость — легко. А вот признать свою вину намного тяжелее. Ты — умница… — не вдаваясь в подробности, Лапина, как могла, поддержала Кристину.

— Он меня простил…

— Всё правильно. Дима хороший, добрый парень, — на этих словах женщина с сожалением вздохнула, — а ты — добрая девочка…

— Я совсем не добрая, — с деланным сожалением произнесла девушка, — наверное, поэтому он и разлюбил меня.

— Ты добрая, — ласково повторила мать, — иначе бы ты не призналась в том, что совершила. Это — добрый поступок.

— Нет… — Кристина энергично замотала головой, — ты меня любишь, поэтому так говоришь…

— Ну, конечно, я тебя люблю, — Мила как ребёнка баюкала свою взрослую дочь, — ты же моя дорогая девочка… красивая… умная… немного наделавшая ошибок, но кто их не делает?..

— Мама… — Кристине очень хорошо удавался кроткий тон, — Ты больше не вернёшься к отцу?

— Нет, Кристиночка, — Мила покачала головой, — Не вернусь…

— Ты счастлива?

— Да, я счастлива.

— Мама… А ты думала, что будешь счастлива?

— Нет… Я даже не мечтала об этом…

— Значит, это возможно?

— Конечно… — улыбнувшись, Мила повернула к себе лицо дочери, — Это всегда возможно. Особенно тогда, когда ты этого не ждёшь…

* * *

Наташа лежала в кровати, чутко прислушиваясь — не хлопнула ли входная дверь. Дима обещал сегодня с ней поговорить, но часы уже показывали полночь, а его всё ещё не было дома… Подождав ещё с полчаса, она встала и, надев халатик, вышла в гостиную. Диван, на котором он теперь спал, был пуст, и она в тревоге опустилась на край.