Ты всё узнаешь утром (СИ)

— Никто его не заставлял устраивать тут Чикаго! — повысил голос муж. Отставил стакан, поднялся и заявил мне в лицо: — Я не собираюсь жить в страхе за твою и мою жизнь. Сосед перегнул палку. Он что вообразил: ему все можно?!

Последнюю фразу он почти кричал. Светка хмурилась, но не вмешивалась, налила чай и вцепилась в чашку, ощущая дискомфорт, от того, что стала свидетелем нашей размолвки.

— Глеб, ты пьян, — констатировала я ему.

— Хорошо — хорошо, — согласился муж. Отступил от меня, покачнулся и двинул к выходу из комнаты. Уже в дверях развернулся, вскинул руки и, кивая головой, заявил с сарказмом: — Я пьян, глуп и совершенно не смыслю в соседях. Спокойной ночи, дамы. Надеюсь, обойдется без боевых действий.

Мы еще чаевничали со Светой, тихо переговариваясь, когда полицейские вернулись. Глеб уже успел завалиться спать. Один мужчина остался на улице, осматривать место происшествия, второй вошел в дом.

— Я должен вас опросить, — сказал он, держа в руках ручку и бумагу, закрепленную на пластиковом держателе. — Где вы находились в тот момент, когда производились выстрелы?

Я ответила на этот вопрос, так же, как и на последующие за ним. Мужчина, звали его Олег Евгеньевич, все записал за мной и предложил подписать бумагу. Следом он опросил Светку, уже не так дотошно, чувствовалось для галочки. К нам присоединился второй полицейский, они немного переговорили между собой, я предложила им чай. Отказались.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вы нам продиктуйте данные всех присутствующих, по возможности с телефонами и мы отчаливаем.

— Хорошо, — отозвалась я и принесла свой телефон. Когда все интересующее полицию было записано, а господа-полицейские собрались уходить, поинтересовалась: — Вы его арестовали?

— Ну, во-первых, не арестовали, а задержали, — улыбаясь, поправил он. — Во-вторых, не видим серьезных причин для задержания. Сопротивления он не оказал, агрессию не проявил, препятствий следствию не чинил. Вреда, кроме материального, никому не нанес, разрешение на ружье у него имеется. Соседа вашего ждет хулиганка с применением оружия, простите, — осекся он, и поправился: — Двести тринадцатая, пункт первый. Пока идет расследование, посидит под подпиской до суда, после, скорее всего, отделается штрафом. Да вы не беспокойтесь, оружие у него мы изъяли. Хотя может еще и вернут, черт его знает, но не думаю, — поскреб он бровь и без перехода скомандовал товарищу: — Валера, на выход. До свидания.

Света осталась ночевать у нас в гостевой спальне. Утро началось с кофе. Глеб спустился последним, в шортах и футболке, свеж и гладко выбрит. Налил себе кофе и присоединился к нам. Вчерашнее происшествие в разговоре обходили стороной, словно заранее условились об этом. Глеб вроде бы общался, но держался отстраненно, механически. Первый закончил завтрак и, пока мы еще возились в кухне, вернулся облаченный в костюм.

— Доеду до отеля, — сухо сообщил он. — Нужно проверить кое-что.

— И часто он у тебя по выходным на работу гоняет? — поинтересовалась Светка, только за ним закрылась дверь.

Сквозь тюлевую штору я видела, как Глеб идет к машине, садится в нее и уезжает, даже толком не прогрев. Это на него совершенно не похоже. К своей машине он относится довольно щепетильно. Я повернулась голову к Светке, лопавшей виноград, и ответила задумчиво:

— Редко, но бывает.

— Держи ухо востро, — предупредительно изрекла она. — Мой тоже: сначала на работу по выходным, потом в командировки, а потом сама знаешь чего… Ладно, я тоже поеду, хочу еще Пенька навестить, авось и сладим.

Подружка отставила виноград, поднялась со стула и вновь уселась.

— Хочешь я не поеду никуда? Посидим, фильм про любовь глянем или комедию…

— Обалдела?! — искренне возмутилась я, потому как услышала в ее интонации сочувствующие ноты. — Езжай, давай, к своему Пеньку. У меня что, дел не найдется?

— А чего ты сидишь, как пыльным мешком ударенная?

— Нормальная я. Сейчас вот встану, стирку заведу, ревизию в холодильнике. Ты лучше завтра на работу не опаздывай, если сладите.

— Когда это я на работу опаздывала? — сделала она вид что ей невдомёк.

— Всегда, — отрезала я и добавила: — Когда ночуешь вне дома.

Атмосфера, царившая в доме утром, казалась зыбкой. Так бывает, когда накануне произошло что-то ужасное или постыдное и все стараются избегать глаз друг друга, подбирают слова, чтобы не всколыхнуть случайно воспоминания. А еще я подумала, что внутри меня сидит ожидание непоправимого. Как в кино, сначала услышишь: «Та-да-да-дам!», а потом оно случится, это нехорошее. Эту атмосферу требовалось срочно сбить и, как только закрылась за Светкой дверь, я действительно бросилась шуршать по хозяйству.

Глеб вернулся только к вечеру. Я несколько раз брала в руки телефон, порываясь его набрать, и откладывала его, так и не исполнив задуманного. Вероятно, «демонстрировать характер» в этой ситуации не совсем уместно, но отчего-то мне казалось, что именно этого он и ждет, задерживаясь намеренно.