Ты задолжала мне сладкую ночь

— Да какой же это уровень, я надеялась, что Забава отхватит себе кого-нибудь со статусом не ниже боярина. А вы что? На торговца позарились, позор на мои седины!

Акулина поджала губы и присела за стол, спорить с матерью совершенно бесполезно. Если кто в семье Ясневых был полноценным диктатором, так это — Душица Власовна.

— Где твой супруг почему его здесь нет? — вопросила старуха, прибавив недовольных ноток в голос.

— Он работает, матушка!

— Сегодня решается судьба его дочери, в такой день работу можно и отложить, живо иди и позови его сюда.

— Не стоит утруждаться, бабушка, матушка, побудьте здесь, а я пока его приведу, — с очаровательной улыбкой предложил Мстислав.

Вот его предложение старая карга встретила улыбкой.

— Ну, хоть сына достойно воспитать сумела, а то сама непутевая и дочь такая же! — проговорила та, стряхнув с рукава невидимую пыль.

— Матушка!

— Что такое, неправду сказала? Да, ежели бы не мы с отцом, где б ты сейчас была? В канаве какой-нибудь, а то и вовсе в продажном доме.

— Матушка, не говорите так, не ровен час супруг услышит!

— И что же я не должен слышать? — раздался голос с порога.

Акулина заулыбалась, правда вышло немного натянуто, но все же она старалась придать лицу безмятежное выражение. Боярин Яснев только хмыкнул и покачал головой.

— Молчишь, что ж! Рано или поздно все твои прегрешения выдут наружу!

И тут в двери постучали, вот только не мягко и скромно, как полагается сватам, на громко, нагло и дерзко, будто бы дверь ногами пинали.

— Это еще кто? — нахмурился Архип Яснев и направился посмотреть.

— Маменька, папенька! Открывайте!

— Опять это отродье, — сморщила нос бабка.

— Она моя дочь — заявил боярин и окатил старуху недовольным взглядом. — И я не потерплю такого отношения к Елене!

— Папенька! Вы, что совсем обо мне позабыли! Приглашали же на помолвку, а теперича передумали! Не выйдет — я пришла, хоть меня и не ждали!

— Да, она совсем стыд потеряла! Чего голосит на улице как умалишенная. Гони ее в шею, нечего своим поведением славную боярскую фамилию порочить. Мало того что осмелилась такую дурную профессию выбрать, так еще и творит все что заблагорассудится! Пороть ее надобно, пока не начнет себя вести тихо и смирно, как полагается деве!

— Я не потерплю в своем доме даже помыслов на такую тему! Еще хоть слово и отправитесь домой! — пригрозил глава семьи.

Старуха охнула и за сердце схватилась. Мигом обретая самый, что ни на есть обиженный вид.

— Сынок, родненький, да что же на тебя сегодня нашло? Чего это ты приблудную дочь защищаешь? Может сглазил кто?

— Не открываете значит! — протянула Елена по другую сторону двери, а затем скомандовала: — ломай.

Никто даже слова молвить не успел, как дверь разлетелась в щепки и на пороге возник рослый и крепкий, светловолосый мужик.

— Святые небеса, какой же он красавчик! — донеслось из-за спин родственников.

Немая сцена и Забава бежит к Горынычу словно зачарованная, щечки розовые, дыхание сбилось, глазки мечут такие горячие взгляды, что всем неудобно делается.

— Посторонись! — рявкнула Елена и на бреющем проскользнула в двери, следом затаскивая торговку, а последней ввалилась Алёнушка.

— Как это понимать? — стукнула тростью по полу Душица Власовна и вперила свой грозный взор в лицо законоведа.

Но в крови Елены резвился хмель, а потому барышне и море было по колено.

— Бабушка-змиевна и ты тут. Ик…

Стало тихо, семейка Ясневых обалдела, аж дар речи потерялся и никак найтись не может, родственнички все как один стоят и глазами хлопают.

— Так это ты ко мне свататься? — пришла в себя Забава и давай Горынычу глазки строить. Тот замер в недоумении и в том была его ошибка ибо Забава времени даром не теряла и быстренько Радмира под руку схватила и коршуном вокруг вьется.

— Дочь моя… — растерянно проговорил боярин Яснев, при этом косясь глазом на Аленушку. — Как понимать твое поведение? И кто эти люди?

— А что тут понимать, расстроена я… Сил моих больше нету. Семейство ваше мне совсем житья не даёт.

— Следи за словами, нахалка! — рявкнула старуха.

— Тихо, я хочу послушать, что дочь скажет!

— Да, чего ж она может сказать, врать будет с три короба. На все готова лишь бы сестре праздник испортить, — нахохлилась Акулина, а сама то и дело торговку взглядом прожигает.

— Тихо я сказал! Так о чем же ты рассказать-то хочешь?

— Я… Ик… — замешкалась Елена, хмель в крови мешал четко формулировать мысль.

— Боярин Яснев, что же ты дочь свою совсем не бережешь! — слово взяла Алёнушка и вышла наконец на свет. А остальные как ее разглядели, так и заохали.

— Еще одна сестрица что ли? — нахмурилась Забава.

— Да, сколько же у тебя баб на стороне-то было? — это уже Акулина причитать изволит, а исподтишка купчихе все знаками чего-то сказать пытается.

— Хватит руками размахивать, к вашему роду я никакого отношения, хвала богам, не имею. Мне за подругу обидно. Вот вы, боярин, почему дочь сегодня из острога не забрали?

— Что и ты сегодня закон нарушила? Помрачнел Архип Яснев и брови свои густые нахмурил.