Тыквенное семечко

— Ты думаешь, они сюда пришли этот напиток пить? Да они просто обалдели, увидев со своего обрыва светящиеся окна в долине зимой, вот и пришли на диковинку посмотреть, — Хита стащила с себя теплые кофты и аккуратно повесила их на спинку стула. Ей не хотелось выглядеть как кочан капусты в них, когда вокруг столько симпатичных парней. Она посмотрела на Капи, у которой мысли, видимо, возникли те же самые. Капи сняла с себя телогрейку, которую ее бабка выменяла у древесника на овощи, чтобы самовар накрывать.

Оставшись в нарядной кофточке, Хита почувствовала себя значительно уверенней и позвала пальцем официанта.

— Нам две чашки напитка и блины с капустой! А вы сами напиток пробовали? — спросила она у длинного как жердь официанта, к жилетке которого была приколота игрушечная рождественская елочка, но тут же осеклась, поняв, что иначе он тут бы не стоял.

— Нам напиток бесплатно выдают, — с пафосом заявил тот, вызвав при этом зависть девчонок. — Вкус немного непривычный, но такая после него голова ясная! — он цокнул языком.

В домик, смеясь, зашли две древесницы в таких красивых шубках, что Хита досадливо закусила губу.

'Ничего, к следующей зиме у меня будет не хуже', - подумала она и отхлебнула напиток.

— Горько, — Хита сморщилась и недовольно посмотрела на официанта.

Тот молча придвинул к ней сахарницу.

Капи тоже щедро насыпала в чашку сахар и боязливо оттуда отхлебнула.

— А ничего, вполне вкусно! А у вас в чайном домике елка наряженная будет? — спросила она официанта, который так и стоял столбом около нее.

— Непременно будет! Уже игрушки привезли, всю кладовку забили, — оживился он, украдкой разглядывая Капи.

— Ух ты! Принесите-ка мне еще десерт из свежей клубники! — глаза у Капи возбужденно блестели. — Ты представляешь, Хита, какой будет праздник! Вот бабушка весной проснется, я ей столько новостей сразу преподнесу, — она откусила блин, запивая его напитком.

— А ты видела, как на тебя официант смотрел? — наклонившись к подруге, зашептала ей Хита. — Ты на него обрати внимание, хватит уже по Лемису сохнуть, — она взяла меню и впилась в него глазами.

Капи вспыхнула до корней волос и чуть не поперхнулась.

— Это на этого, с журавлиными ногами? Ну, уж спасибо, не надо, — она всем своим видом выражала негодование.

— А что такое? Разве лучше бы было, если бы ноги у него были как у лесного карлика? — Хита представила себе эту картину и громко расхохоталась.

Тут она увидела, что прямиком к ним пытается протиснуться щуплый древесник с подносом в руках. Он близоруко щурился сквозь очки в тонкой модной оправе и крошечными зигзагообразными шажками не шел, а словно пульсировал в густой толпе. Хита даже отложила блин в сторону и как завороженная уставилась на него. Древесник, почувствовав на своей персоне неподдельное внимание, стушевался, зацепился за чью-то ногу и растянулся во весь рост, подмяв под себя вазочку с взбитыми сливками и пухлого холмовика с газетой в руках.

— Вот это да! — Капи удивленно смотрела на барахтающуюся кучу на полу, в которой мелькали локти, скомканная липкая газета и взбудораженные лица пострадавших.

Официант ловко подскочил к древеснику, помог ему подняться и усадил за стол Хиты и Капи, а затем поднял пустую вазочку, пообещал принести другую и словно растворился в воздухе.

— Если бы знал, что у вас такие шустрые официанты, не стоял бы в очереди к стойке, — словно извиняясь, пробормотал парень.

Разговаривал он очень тихо, словно шелестел.

— А у вас что, еле ноги переставляют? — с сарказмом спросила Хита и стала внимательно его разглядывать.

Парень смутился и пригладил короткие черные волосы. Хита обратила внимание, что пальцы у него были длинные и тонкие.

'Сразу видно, ни разу тяпку в руках не держал', - мелькнуло у нее в голове.

— Меня Листопад зовут, — он слегка наклонил голову в полупоклоне и стал расстегивать куртку, бросая взгляд по сторонам.

Казалось, его черные задумчивые глазки держали перед собой стекла очков как щиты, отгораживаясь от огромного непонятного мира. Тонкие губы смотрелись на смуглом лице резкой линией и почему-то наводили на мысль, что разговорной функцией их хозяин пользуется в самом крайнем случае, если уж без этого совсем никак не обойтись.

— Это что, у всех древесников такие имена? — удивилась Капи. — У нас вот не додумались называть Валуном или Баклажаном.

— Ну почему же, живет ведь на соседней улице Мери Ковка, чем тебе не морковка, — захохотала Хита.

— На самом деле все гораздо проще, — сказал Листопад, вежливо кивнув официанту, который поставил перед ним вазочку с десертом. — Это мое прозвище, и мне оно нравится больше имени.

— А почему тебя так прозвали?

— Я в типографии работаю. Вот когда я туда пришел в самый первый рабочий день, меня всему обучали. Там стоял такой высоченный стеллаж с нарезанными листами бумаги. Нужно было его на тележке перевезти в другое место, поближе к печатному станку. Ну, в общем, перевернул я его, бумага разлетелась по всему цеху, думал, с работы выгонят. Не выгнали, но с тех пор стали Листопадом называть.

Скоро они оживленно разговаривали, словно знали друг друга давно.