Читаем Тысяча эпох. Искупление полностью

Небо окончательно потемнело, когда на него набежали грозовые тучи, не оставляя шанса увидеть звезды. Ван Цин стрелял до тех пор, пока не заболели пальцы, а корка на разбитых костяшках снова не лопнула. Терри предлагала ему перчатки, но он отказался, потому что не хотелось терять возможность прикасаться к тетиве. Кольца было достаточно.

Он не знал, сколько прошло времени, потерявшись в его течении с этими людьми, которых видел впервые в жизни и которые ничего не знали о нем. Терри сказала, что сходит за чем-нибудь холодным и узнает насчет их заказа, и Тао Ю, утерев пот со лба, отправился вынимать стрелы из мишеней. Ван Цин пошел следом, чтобы помочь.

– Ее зовут Кая, – сказал вдруг мужчина, когда они пересекли поле.

Ван Цин кивнул, подбирая с травы отскочившую от одного из неудачных выстрелов стрелу.

– Англичанка, как и моя жена Тереза, – продолжил Тао Ю, погладив усеянную мелкими дырочками мишень. – Все это – мое искупление перед ней.

– Искупление? – тихо повторил Ван Цин.

Мужчина вздохнул и улыбнулся, глядя куда-то в пространство перед собой.

– Когда мы познакомились, я был так же молод, как и ты. Сколько тебе, кстати, Ван Цин?

– Двадцать три.

– М… я был чуть младше. Она прекрасно стреляла. Мы поехали в Лондон с друзьями, и они вытащили меня на соревнования лучников. Я загорелся. Сам не знаю, чем больше: самим спортом или ею. Уж шесть лет, как ее больше нет.

Ван Цин вытащил стрелу из центра мишени и тронул пальцем наконечник.

– А… Кая?

Тао Ю усмехнулся.

– Актриса. Фа Линь познакомил нас год назад, когда я пришел к нему в страшном отчаянии. Мы с ней добрые друзья. Она прекрасная женщина, какой и была моя жена. Они так удивительно похожи, – он вздохнул. – Не подумай, мы не… я бы не стал. Кто-то скажет, что я использую иллюзию, чтобы заглушить свою боль. Живу в сказке, сбегая в нее от реальности. Но для меня это отдушина. Возможность сказать то, что я уже никогда не скажу моей Терезе. Ты веришь в перерождение душ, Ван Цин?

Ван Цин моргнул, невольно крепче стискивая пальцами стрелу. Ветер усилился, и зашумела листва деревьев за ограждением.

– Я… не знаю, – честно ответил он. – Возможно.

Мужчина покачал головой:

– Мой дед говорил, что у человека три души. Одна после смерти остается с семьей у поминальных табличек, вторая отправляется в цикл перерождений, а третья хранит могилу. А какие-то души и вовсе рассыпаются на осколки. Я так решил – если суждено мне будет встретить хотя бы отражение моей любимой женщины в ком-то, даже спустя сотни циклов, я буду счастлив. Пусть и от меня останется лишь осколок, он будет любить ее так же сильно, – он махнул рукой с зажатым в ней пучком стрел. – Последнее, что она услышала от меня, было «я не хочу тебя видеть». Мы поссорились. Я ушел пить в бар, а Тереза… уснула и больше не проснулась. Тромб. Врачи сказали, такое бывает.

Ван Цин опустил взгляд на траву под ногами.

– Мне очень жаль.

– Я заслужил, – твердо сказал Тао Ю, – заслужил такую боль. А она нет. Я смотрю на Каю, и мне становится легче. Я говорю с ней, и мне порой удается убедить себя в том, что передо мной Тереза. В первый раз, когда Фа Линь воссоздал сцену нашего знакомства, я упал на колени, рыдал, как мальчишка, и умолял ее простить меня. А теперь… теперь я просто не хочу терять это чувство боли рядом с ней. Это мое искупление. Фа Линь святой человек, раз разрешил мне приходить сюда даже без оплаты.

Ван Цин вскинул голову и не успел ничего сделать, чтобы скрыть удивление на лице. Тао Ю улыбнулся.

– Ни у кого нет столько денег, чтобы постоянно платить за иллюзию в «Тысяче эпох». Фа Линь выставил все на эту площадку и дал мне ключи от ворот. И вот я здесь… уже очень давно. Зимой он даже натягивал здесь тент, – мужчина махнул свободной рукой, указывая на ночное небо, напоенное влагой перед грозой. – Кая приходит не в качестве актрисы, а как мой драгоценный друг. Больше мне ничего и не нужно.

С другого конца площадки донесся хлопок двери. Вернулась Терри. У внешних стен павильонов уже горел свет уличных фонарей. Девушка помахала им бутылкой с водой.

Тао Ю махнул ей в ответ и повернулся к Ван Цину:

– Уже поздно. Нужно собираться. – Он вскинул голову и прищурился, глядя на небо. – Скоро будет гроза.

* * *

– В смысле? Да плевать я хотел, что про меня пишут, адвокат Гао! Что? Нет, я все равно на них заявлю! Что значит – нельзя? А что вы мне предлагаете?

Фа Линь ходил кругами, и, как Лун Ань ни старался на него не смотреть, он все равно оказывался в поле зрения, потому что курсировал по маленькой комнате, как ураган. Го Юн следил за ним с широко распахнутыми черными глазами и вертел головой из стороны в сторону.

– Адвокат Гао, это клевета! У нас есть свидетели! Пусть возьмут записи с других камер видеонаблюдения, этот жалкий огрызок в десять секунд ничего не доказывает! Да, я знаю, что нужен официальный запрос от полиции! Что для этого нужно сделать? Нет, я не хочу успокаиваться, вы что, первый раз со мной разговариваете? Да дьявол! – Фа Линь отнял телефон от уха и, покачав в руке, швырнул его на детский коврик Го Юна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Красные камни Белого
Красные камни Белого

Нет покоя в мирах Герметикона! Хотя, казалось бы, жизнь давно налажена. Процветает межзвездная торговля, население растет, а о кошмаре Белого Мора напоминают лишь изуродованные лица спорки. Планеты Ожерелья богатеют, мелкие заварушки на окраинах лишь рассеивают скуку обывателей, астрологические рейдеры открывают все новые и новые миры, но…Но остается Пустота, великое Ничто, заполняющее пространство между планетами Герметикона. Загадочная Пустота, порождающая чудовищные Знаки, встречи с которыми страшатся и астрологи, и цепари. Однако только Знаками сюрпризы Пустоты не исчерпываются. В великом Ничто даже самый обычный перелет может завершиться совсем не так, как запланировано, и тогда группа неудачливых путешественников оказывается в очень неприятной ситуации…(Согласно желанию правообладателя, электронная книга распространяется без внутренних иллюстраций.)

Вадим Юрьевич Панов

Фантастика / Героическая фантастика