Тысяча эпох. Искупление

Ван Цин, сунув в рот остатки яблока вместе с маленькой сердцевиной, торопливо удержал его на месте. От его прикосновения через ткань рубашки по телу прошлась дрожь, а раздражение стало еще сильнее. Доктор Фа предупреждала его, что медитации могут привести к странным ощущениям в теле, потому что внутренняя энергия начинает вести себя по-другому, но раньше побочных эффектов не возникало. Что-то подобное случилось с ним на первой постановке, когда Лун Ань, сам не зная зачем, подался к Ван Цину, попытавшись его схватить.

– Да что ты такой дикий? «Не время, не время». Вот же заладил, мы так весь сценарий здесь отыграем, и ты не скажешь мне ни единого слова, кроме того, что там написано. Может, я хочу узнать тебя получше, – сказал Ван Цин.

– В этом нет необходимости.

Ван Цин надул губы, но потом снова расплылся в улыбке, как будто слова Лун Аня его нисколько не задели.

– Не будь так строг ко мне, Лун-гэгэ.

Лун Ань резко выдохнул. Грудь обожгло так, словно изнутри на ребра плеснули кипятком.

– Почему ты меня так называешь? – спросил он.

Ван Цин пожал плечами:

– Ты чуть старше меня. Ты родился в начале года, а я – ближе к концу.

– Откуда ты знаешь?

Смех. Звонкий, громкий, заполняющий все вокруг. Ван Цин запрокинул голову, отбросив назад мешающие длинные волосы.

– Как будто это какой-то секрет, Лун Ань. Я…

Дверь резко распахнулась, стукнувшись ручкой об стену так, что та заметно дрогнула. В складских павильонах и гримерных стены были как из картона, потому что их постоянно то ставили, то демонтировали снова. На пороге стоял Фа Линь, мрачный, как надвигающийся грозовой фронт.

– Какого дьявола ты здесь делаешь?!

Глава 4 Запреты

“I’m gonna yell it from the rooftops
I’ll wear a sign on my chest
That’s the least I can do, it’s the least I can do”

? Gavin Degraw – Belief

Хао Синь грыз фирменный знак Parker на кончике своей ручки в форме металлической стрелы, из-за чего вся комната была заполнена неприятными щелчками. Фа Линь не выдержал и пихнул его локтем в бок. Для этого ему пришлось наклониться и подкатиться к нему поближе на своем кресле, но даже таких усилий было не жалко, лишь бы прекратил уже.

На столе опять лежали свежие распечатки все с тем же текстом, который успели выучить к этому моменту все: от Фа Линя до осветителей. Хао Синь готовился делать свои пометки, словно от них зависело что-то важное. Любое, даже малейшее изменение в собственноручно им составленном плане вызывало в нем самый живой интерес, так что он фиксировал абсолютно все. Фа Линя это раздражало. Лучше бы он с таким вниманием относился к клиентским заказам, а не к проекту его сестры. Но нет же – Хао Синь мог весь Древний Рим просидеть в телефоне, не особо обращая внимание на действо, а тут вдруг решил изменить своей традиции изображать на постановках мебель.

– Начинаем, – выдохнул Фа Линь в микрофон, не особо надеясь на то, что все пройдет гладко.

На площадке был Ван Цин. Как вообще что-то может пройти гладко, если касается его безалаберного двоюродного брата? Более того – если у него в руках меч. Не острый, разумеется. Ван Цин долго возмущался, по какой причине ему не дали настоящий, пока Фа Линь не пригрозил ему, что зарежет его и бутафорским. С таким оружием у них проблем не было. Многие клиенты хотели красиво помахать саблей или мечом, как в любимых дорамах, а задачей Фа Линя было позаботиться о том, чтобы они не снесли при этом головы сами себе. Таким мечом можно было максимум поставить хороший синяк в половину лба, особенно если ударить плашмя. Это Фа Линь уже нафантазировал по дороге в их скрытую со стороны основной площадки комнату, пока злился на Ван Цина.

Хао Синь зашуршал оберткой от мармеладной конфеты. Фа Линь стиснул зубы, чтобы не треснуть его по голове установкой с микрофоном. Пожалел дорогое оборудование.

– Мне не терпелось с тобой познакомиться! Прими этот дар из Храма Пяти Сокровищ! – услышал он в наушниках голос Ван Цина.

Тот, как и в предыдущий раз, стоял на крыше напротив пациента Юйлань и улыбался так, словно встретил старого знакомого. На его поясе теперь было не только едва заметное крепление страховочного троса, но и ножны, из которых выглядывала рукоять меча. Он был довольно тяжелым, даром что не острый, так что Фа Линь вдруг забеспокоился, как бы страховка все же не пригодилась.

– У вас все под контролем? – переключив канал на ребят, которые отвечали за безопасность, спросил он.

– Порядок, – с шипением отозвалось в ухе.

Хао Синь отвлекся от наблюдения за действием и перевел на него взгляд. Растянул губы в улыбке, которая была больше похожа на самодовольную ухмылочку.

– Почему ты вдруг забеспокоился? Не ты ли обещал зарезать собственного брата?

– Умолкни! – рявкнул Фа Линь.