Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества

В 1900-е гг. русский Афон объединял много десятков обителей, крупнейшей из которых являлся Свято-Пантелеимоновский монастырь. В нем имелось 25 храмов и параклисов (часовен). Под управлением Свято-Пантелеимоновского монастыря на Афоне находились также скиты: Крумица с восемью храмами, Новая Фиваида с храмом во имя Всех Святых Афонских, скит Богородицы и продолжавший действовать Старый Руссик. Свято-Пантелеимоновский монастырь имел свои подворья в различных городах Российской и Османской империй: в Константинополе, Салониках, Санкт-Петербурге, Одессе, Ростове-на-Дону, Таганроге и Москве, а также «отделение» – Ново-Афонский монастырь на Кавказе. Свято-Андреевский скит имел подворья в Константинополе, Одессе, Санкт-Петербурге и Ростове-на-Дону, Свято-Ильинский скит – в Константинополе, Одессе, Таганроге и Новониколаевской станице на Дону. Помимо Ново-Афонского монастыря русские святогорцы основали на Кавказе еще три меньшие по размерам обители: Закубанскую Михаило-Афонскую пустынь, Александро-Афонский Зеленчукский монастырь и Второ-Афонский монастырь[105]. Накануне Первой мировой войны, весной 1914 г., начал осуществляться проект фактического превращения в «дочерний» монастырь Руссика старейшей обители Забайкалья – Свято-Троицкого Селенгинского мужского монастыря[106].

Подворье Свято-Андреевского скита в Константинополе. 1913 г.

За три года до начала Первой мировой войны – весной 1911 г. на Московском подворье Руссика начался сбор пожертвований на постройку нового грандиозного собора во имя Пресвятой Троицы в Свято-Пантелеимоновском монастыре, который продолжался до ноября 1916 г. и, несмотря на войну, ежемесячно приносил в среднем 4-5 тысяч рублей. Таким образом, всего оказалось собрано более 250 тысяч. К сожалению, постройке собора помешали события революции 1917 г. и установление советской власти в России[107].

По данным 1903 г., из всех 7432 монахов Святой Горы русских насчитывалось 3496, греков – 3276, а остальных – только 660 человек. К началу Балканских войн и изменения международного статуса Афона русское монашество Святой Горы переживало расцвет. В 1912 г. в Свято-Пантелеимоновском монастыре, в двух больших скитах, в 82 келлиях, приписанных к другим греческим и славянским монастырям, и в 187 каливах проживали 4800-5000 русских насельников, что составляло более половины всех монахов Афона – в это время там находилось 3900 греков, 340 болгар, 288 румын, 120 сербов и 53 грузина. В Свято-Пантелеимоновском монастыре (с подворьями и метохами) в 1912 г. насчитывалось около 1900 человек, а на 1 января 1913 г., по сведениям игумена Мисаила, состояло 1779 насельников (из них 16 греков и 8 болгар), в том числе в скиту Новая Фиваида 221 – в общежитии 132 и 89 пустынников. В Свято-Андреевском скиту в 1912 г. было около 500 иноков, в Свято-Ильинском скиту – около 300 и в русских келлиях – около 1200 человек[108].

Глава II Влияние Святой Горы на развитие монашества в России XIX-XX вв.

Связи русских обителей Святой Горы с российскими монастырями и Православными Духовными Миссиями

Русские святогорцы, прежде всего насельники Свято-Пантелеимоновского монастыря, традиционно имели многовековые взаимоотношения с различными российскими обителями, которые в XIX-XX вв. получили дальнейшее развитие. Наиболее тесные связи Руссик имел со своей «отраслью» – основанным в 1875 г. Ново-Афонским Симоно-Кананитским монастырем в Абхазии, значительную часть насельников которого составляли бывшие святогорцы. Существовали различные взаимоотношения и с важнейшими российскими монастырями – Троице-Сергиевой, Александро-Невской и Киево-Печерской лаврами.

Издавна установились глубокие связи с Руссиком «Дома Живоначальной Троицы». Уже в XV в. троицкие монахи странствовали на Афон, и в дальнейшем при всех перипетиях в истории Троице-Сергиевой лавры постоянно сохранялось ее духовное взаимодействие со Святой Горой Афон и, прежде всего, со Свято-Пантелеимоновским монастырем. Большой вклад в развитие этого направления в XIX в. сделал выдающийся представитель русского ученого монашества постриженник Оптиной пустыни (1857), затем начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (с 1863), настоятель российской посольской церкви в Константинополе (с 1865), настоятель Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря (с 1869) и, наконец, наместник Троице-Сергиевой лавры (с 1877) архимандрит Леонид (в миру Лев Александрович Кавелин, 1822-1891).