Тысяча огней

Не знаю, было ли это заслугой Кхамвума, но однажды «старик» сказал нам, что ему «во сне открылся лес». Из слов проводника я понял, что ему приснилось большое стадо слонов у водопоя. Значит, мы скоро их увидим, а они, пигмеи, вскоре выследят одинокого слона и убьют его.

Я воспользовался удобным случаем и заговорил со «стариком» об охоте. Меня интересовало, как пигмеи делят свою добычу. К моему удивлению, выяснилось, что мясо убитого животного делится отнюдь не на равные части. Самый большой кусок получает охотник, убивший зверя, а уж другие охотники делят то, что осталось, на равные части. Тот, кто первым нашел старицу, полную рыбы, фруктовое дерево или дикий мед, получает самую большую долю и сам распределяет остаток между другими пигмеями.

Я бы сказал, что пигмеи нашли весьма разумное соответствие между правами коллектива и отдельного человека. Пигмеи признают личную собственность на оружие, кухонную утварь, одежду и подарки. Что же до собак, костюмов для танцев, палок с заостренными наконечниками, то они являются собственностью общины — их нельзя никому дарить или отдавать.

Переводчик рассказал мне также, что перед большой охотой пигмеи устраивают ритуальные танцы, в которых участвуют все мужчины и женщины. Если на охоте удается убить слона или гиппопотама и всей общине хватит потом мяса на много месяцев, то в честь такой победы устраивается грандиозное празднество с танцами и песнями. При этом танцы длятся всю ночь до полного изнеможения.

Каждый день, пережидая очередной дождь, мы собираемся в нашей палатке. Снова завязывается оживленная беседа об охоте и об обычаях пигмеев. Я угощаю моих гостей табаком, и постепенно палатка наполняется густым дымом. Мне хотелось узнать, существует ли у пигмеев обычай приносить дары богу Кхамвуму. Да, переводит мой верный толмач, пигмеи приносят в дар тому, кто повелевает их жизнью и смертью, дикий мед, клубни и корни, а после удачной охоты и часть добычи. Обычно дары богу от имени всех приносит старейший член общины, причем он повторяет раз и навсегда затвержденные слова ритуала: «Это для тебя, это твое». Затем сразу же начинается дележ охотничьей добычи.

Я обнаружил, что у пигмеев нет культа усопших. И в этом они тоже отличаются от своих соседей-банту.

Пигмеи знают и признают магические заклинания, связанные с охотой, но им совершенно чужд ужас перед «местью» мертвецов. Пигмеи — единственное в Экваториальной Африке племя, которое, несмотря на страх перед другими, более сильными племенами, не боятся загробного мира и злых духов своих усопших предков.

— Они одни свободны почти от всех суеверий, — заметил я.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросили друзья, когда разговор зашел об обычаях пигмеев и о том, что отличает их от всех других африканских племен. И прежде всего в сфере духовной.

— По-твоему, другие племена должны взять за образец семейные и социальные отношения пигмеев.

— Нет, вы меня не так поняли. Мои рассуждения в данном случае исходят из совсем других предпосылок.

— Что же это за таинственные предпосылки?

— Я так думаю: если справедлива теория о том, что дела в Африке пойдут куда лучше, когда она «откроет» Европу, Америку, Восток, то ей не мешает «открыть» и пигмеев, и рыбаков-эве с их простым и здоровым образом жизни.

— Но чему могут научить пигмеи или эве нынешних обитателей Экваториальной Африки? У них нет ни культуры, ни цивилизации, которая могла бы удовлетворить потребности миллионов африканцев, ищущих прочную опору в своей нелегкой борьбе.

— Конечно, у пигмеев и эве нет высокоразвитой цивилизации, но зато они могут преподать другим племенам урок подлинной жизни.

— Как, каким образом?

— Если правы многочисленные ученые и исследователи, взывающие «Африка, открой саму себя!», если оправданны, пусть в разной степени, теории «кругов цивилизации», «негритюда» и «присутствия африканцев», то и пример пигмеев может сослужить добрую службу.

— Выражайся пояснее!

— Я уже сказал, их образ жизни заслуживает подражания.

— По-твоему, все африканцы снова должны ходить голыми, есть коренья и панически бояться соседних племен. Выходит, им надо сжечь города и вернуться в жалкие соломенные хижины посреди тропического леса?

— Да нет же, я абсолютно не так представляю себе все это. Пусть африканцы остаются в городах и пользуются новейшими достижениями техники. Чем дальше они пойдут по пути цивилизации и прогресса, тем лучше. Вероятно, они даже быстрее нас смогут приспособиться к техническим преобразованиям, к новым законам и установлениям. Я имел в виду совсем другое.

— Может, ты наконец объяснишь, что именно?