Тысяча осколков тебя

Питер расцветает, и когда он и папа улыбаются друг другу, я думаю, а не может ли Питер быть тоже его сыном? Каким-то образом я чувствую, что нет, и всё же папа посвящает себя маленькому мальчику. Он заботится о мамином сыне ради неё, ради любви, которую она никогда не увидит, и которая продолжается почти десять лет после её смерти.

— Миледи? — тихо говорит Пол.

Я смаргиваю слёзы.

— Пылинка попала в глаз.

Пока мужчины заходят в следующий вагон, чтобы поговорить о дипломатии и выпить водки, или чем они там занимаются, мы с Катей остаемся в царском вагоне. На этот раз Катя не посвятила себя тому, чтобы надоедать мне, она слишком занята тем, что играет в какую-то карточную игру с Зефировым.

Пол остается впереди вагона во внимании. Я читаю свежие газеты в попытке успокоиться, но все с большим интересом.

Завораживает то, что говорил Пол о том, что события повторяются в разных измерениях, определенно правда. Некоторые из людей, знаменитых в моём измерении, здесь тоже известны, но в неожиданном смысле. Например, «знаменитая певчая птичка Флоранс Велч» заканчивает концертный тур по Европе, где она пела либретто из опер. Билла Клинтона недавно переизбрали на второй срок Президентом Соединенных Штатов, он баллотировался как кандидат от Партии Сохатого (партия «сохатого» (была организована в 1911 г., на президентских выборах 1912 г. поддерживала кандидатуру Т. Рузвельта) и на фотографии он с расширяющимися книзу бакенбардами, которым позавидовал бы любой хипстер.

И колонка новостей из Нью-Йорка сопровождается фотографией признанного изобретателя Ватта Конли.

Пока поезд покачивается из стороны в сторону, я складываю хрустящую газету и ближе смотрю на фотографию. На Конли старомодный костюм, и его волосы разделены на пробор, это совершенно не красиво, как это могло быть таким модным? И всё же он выглядит похожим на себя. Его притворная улыбка не скрывает его уверенности в себе, так же как его мальчишеское лицо не скрывает его беспощадности. Статья рассказывает о его изобретении движущихся картинок, и говорит о том, что они «продолжаются целых две минуты», что вызывает у меня улыбку. Очевидно, Конли знаменит своими изобретениями в любой Вселенной.

Тормоза скрипят по рельсам и поезд замедляет ход, я кладу руку на бархатное сиденье, нахмурившись. Взгляд в окно подтверждает, что мы посреди дороги в никуда, окруженные заснеженными полями и хвойными лесами, всё еще вдали от Москвы.

— Почему мы остановились?

— Возможно, пути не расчищены, — говорит Пол, но выражение его лица обеспокоенное. — Наденьте шубу, миледи. На всякий случай.

На случай чего? Но я делаю, как говорит Пол, скользнув в свою соболью шубу, пока он идет по другим вагонам, чтобы узнать, что происходит.

— Мне тоже надеть шубу? — спрашивает Катя у Зефирова.

— Нет, пока я не выиграю этот кон, — говорит он, смеясь.

Но в его смехе есть что-то странное.

Я медленно поднимаюсь на ноги.

— Катя?

— Не видишь, что я занята? — отвечает она.

Зефиров смотрит на меня, в его мясистом лице видно самодовольство, и мое сердце падает. Что-то не так, отчаянно не так. Он знает, что происходит. Остальные скоро это узнают.

— Катя! — я протягиваю к ней руку. Она со злобой поворачивается ко мне и начинает обзывать меня. Но в эту секунду раздаются звуки выстрелов.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net

Глава 15

— Катя! — я хватаю её за руку и тащу к себе. Её карты рассыпаются по полу вагона, пики и трефы как мусор у наших ног.

Зефиров не двигается, только улыбается нам, его улыбка такая наглая, что я хочу дать ему пощечину, чтобы стереть её с его лица.

— Мы увидим, кто сейчас велик и могуч. Кому придется играть в карты с испорченными детьми вместо того, чтобы служить, как настоящий солдат.

Катя начинает плакать. Я прижимаю её к груди. Несмотря на то, что я хочу его спросить, что происходит, я уже знаю.

— Великий Князь Сергей. Он стоит за этим, не так ли?

— У нас больше не будет трусов, — сказал Зефиров, поднимаясь на ноги. — У нас будет настоящий царь, у которого хватит смелости вступить в войну.

Война? Когда появилась война? Я думала, что начинаю понимать это измерение, но я не дома, я в опасном неведении относительно того, что происходит, и я ни за что не смогу полностью осознать в какой ловушке я оказалась.

— Ты страж Петра. Ты наш друг, — протестует Катя.

Зефиров смеется, вставая. Его рука тянется к пистолету на поясе.

Мой Бог. От осознания я застываю на месте. Они собираются застрелить нас всех, потом сделать что-то с поездом, чтобы это выглядело как несчастный случай. Тогда Сергей унаследует трон. Он выиграет всё, как только мы умрем.

Крики и вопли раздаются из остального поезда вместе со звуками перестрелки. Я бы убежала с Катей, если бы было куда бежать. А пока что, я просто смотрю с ужасом на Зефирова с пистолетом.

В вагоне звенят два выстрела, такие громкие, что у меня заболели барабанные перепонки. Катя кричит. Но падает Зефиров.

Я оборачиваюсь и вижу Пола, в его вытянутой руке пистолет.

Пока я стою в шоке, у меня звенит в ушах, и Пол шагает вперед.

— Вы невредимы, миледи?