Тысяча первый попаданец

- Очень уж она импульсивна... С такой женщиной трудно... Я ведь не сразу с Машенькой познакомился, до этого другую девушку обожал и хотел назвать женой. Вот она очень была похожа с Наденькой, один тип... Все у нас рухнуло в один несчастный день! Я даже толком не узнал, в чем перед ней виноват... Мне просто отказали от дома!

- И потом не узнали?

- Потом я уехал далеко от того города, в Петербург, и стал яростно грызть науки, хотя обладал изрядным состоянием. Потом, через годы встретил Машу, и жизнь моя стала счастливой. По сей день. Ну-с, довольно сантиментов, продолжим наши манчжурские построения?

Выхода Городецкого из кабинета с нетерпением ждали.

- Ну, как я тебе? Нравлюсь? - с придыханьем спросила Наденька, заметно выпячивая грудь, наверняка облаченную под платьем в бюстгальтер.

- Оччень! - педалировал восхищение Сергей. - Как, как ты это сделала?

- Не дурачтесь, Городецкий! - прикрикнула на него невеста, - и отвечайте по-существу. Да или нет?

- Категорически да! Никогда не надевайте больше этот дурацкий корсет!

Затем повернулся к ждущей своей очереди Татьяне, обволок ее взором, причмокнул, закатил глаза, но так ничего и не сказал. Узрел на заднем плане Марию Ивановну и застыл на месте, изображая благоговейный восторг.

- Клоун! - презрительно бросила ему Надин. - Паяц противный! Сейчас же под арест!

-Есть под арест! - бросил руку к виску Карцев, в последний момент четко выпрямил у него сжатые пальцы и пошел церемониальным шагом в сторону зимнего сада.

В саду вбежавшая следом Наденька прыгнула ему на грудь, сжав ногами бедра. "Когда она этому научилась? - впал в недоумение Карцев"

"Она у меня такая, - самодовольно изрек Городецкий. - Сама на ходу придумывает!"

- Ты знаешь, какие у меня трусики... - шепнула Сергею все еще висящая на нем Наденька.

- Пока не знаю... - таким же шепотом ответил тот. - Покажешь?

- Ой, это жутко безнравственно! - возразила она. - Если ты только очень, очень убедительно попросишь...

- Тогда приступаю...

Через десять минут совсем разомлевшая в объятьях жениха Надин откинулась вольно на спинку скамьи и шепнула: - Можешь посмотреть...

Сергей сел напротив невесты на корточки и стал медленно поднимать по ее ногам подол платья - испытывая немалый трепет при этом. Вот показались изящные щиколотки... стройные голени... трогательные хрупкие коленки... неожиданно полные, уже не девичьи ляжечки... и наконец, короткие свободные шелковые трусики желтого цвета, облекающие достаточно крутые бедра и внятный лобок. Хрен Сергея развернулся в жесткое копье, нацеленное на этот лобок. Карцев перехватил инициативу, взялся руками за щиколотки прелестницы и, вжимаясь в ее кожу, медленно повел ладони тем же путем, что и подол платья перед этим. Вот он огладил ее полные икры... перешел на коленки и заодно осыпал их нежными поцелуями... вот заскользил ладонями по ляжечкам, сместился на внешнюю, потом заднюю их сторону, не забывая сопровождать поцелуями самую нежную, внутреннюю сторону (почувствовав, что Наденька затрепетала)... вот проник вытянутыми пальцами под свободный край трусиков и достиг ими лобка... потом ухватил этот край зубами и потянул вниз...

- Нельзя...- шепнула Наденька.

- Я хочу там тебя поцеловать...- шепнул в ответ Карцев.

- Нельзя! - шепнула почти яростно невеста и ухватилась за верхний край трусиков.

- Разве я до этого делал тебе что-нибудь не так? - продолжал шептать Сергей. - Поверь, когда я там поцелую, тебе будет очень сладко и совершенно необычно... Просто поверь и не сопротивляйся...

- Но ты не овладеешь мной?

- В обычном смысле нет, но это чувство будет не слабее того обладания...

Надя затихла и отпустила трусики.

Карцев продолжил совращение возлюбленной: вновь потянул зубами трусики и на этот раз спустил их до середины бедер... придвинул лицо и пальцы к внешним губам плотно сжатой узенькой вагины (при этом чуть вдохнул ее запах и остался им доволен) и потянул их пальцами в стороны...

- Ты сказал, что только поцелуешь...- шепнула, дрожа девушка.

- Только поцелую, - подтвердил жених и лизнул район клитора.

- Ой! - вздрогнула дева.

- Тише, не бойся, все будет замечательно, верь мне, - забормотал Карцев и стал лизать то место снова и снова... Потом он вдруг всосался в него и вновь пустил в ход язык, нащупывая и оживляя суперчувствительную горошинку...

- О-ох! - простонала, наконец, невеста. - Что это такое?... Милый мой, хороший... О-о-ох! Как хорошо, как сладко! О-о-о! Я содрогаюсь, выворачиваюсь наизнанку! Ми-и-лый!

И она стиснула его лицо бедрами...

Когда ее хватка ослабела, многоопытный Карцев стал бурно целовать эти бедра, покрывая всю их доступную поверхность. Наденька вновь сжалась и томно застонала и лишь через минуту-другую стала успокаиваться, затихать.

Некоторое время спустя она уже гладила ладонями его лицо и нежно приговаривала: - Нет тебя милее и искуснее в ласках, милый, ты мое теплое солнышко, бодрящий нарзан, свежий ветер, бурный поток, могучий вихрь, огненная лава и снова животворящее солнце...