Тысяча порезов

Что-то изменилось в энергии в комнате. Это было ощутимо, отчего у меня волосы встали дыбом. Все в лице Марко изменилось, исказилось.

— Он не выиграет, — кипел Марко, снова переключая свое внимание на меня.

Я нахмурилась из-за его внезапной перемены в поведении, злости, которую, как я думала, он не способен выразить словами. Не просто гнев, горечь, пропитанная яростью.

Внутри меня зазвенели тревожные колокольчики, но внешне я оставалась спокойной. Одному Богу известно, какими гормонами я переполнена, учитывая, что прямо сейчас во мне была смесь моей генетики и генетики Кристиана. Может быть, и Феликса тоже. Неужели Кристиан сделал это нарочно? Сделал так, чтобы Феликс кончил в меня в день нашей свадьбы? Конечно, он знал, что есть шанс. Или, может быть, он знал, как редко получается быстро забеременеть после таблеток. Все эти мысли крутились у меня в голове, вместе с тем, о чем, черт возьми, говорил Марко.

— В смысле? — спросила я, подходя к раковине, ближе к тому месту, где оставила свою сумочку на стойке. Сумочку с пистолетом.

— Я говорю про Кристиана. Уличная крыса, его должны были изгнать в ту же секунду, как умерла Изабелла, — прошипел он, когда его глаза обратились ко мне. — Это то, что сделал бы любой достойный Дон. Он не должен был верить ему на слово. Он должен был думать, что Кристиан убил Изабеллу. Всегда нужно следить за теми, кто находится ближе всего.

Я моргнула, глядя на обычно веселого старика. Тот, кого все любили.

Которого, как я подозревала, Изабелла любила и доверяла ему.

Он сделал это. Я совершенно уверена. Не знаю, почему он так долго ждал, прежде чем нанести новый удар. Может быть, у него не было раньше возможности. Возможно, он пытался разрушить семью и в других случаях, но безуспешно. Кто знает? Все, что я знала, — он наконец сорвался.

Он собирался подробно рассказать о том, что сделал. Он хотел сначала рассказать, потом убить меня. Ошибка мужчин. Они не могут делать просто то, что нужно. Нет, сначала им нужна аудитория, одобрение. Вот тут-то я и нашла свой шанс.

— Все эти годы я ждал, — он повысил голос, встав со своего места за барной стойкой. — Чтобы Кристиан снова полюбил. Чтобы я забрал у него любовь.

Марко полез в карман пиджака за пистолетом. Он не даст мне быстрой смерти. Я ему тоже.

— Ты будешь отличаться от нее, — его глаза пробежали по мне, когда он обогнул остров. — Скорее бы тебя…

Моя рука залезла в сумочку и выскользнула из нее прежде, чем он закончил фразу. Я направила пистолет на человека, который убил любимую девушку моего мужа. Муж, подаривший мне жизнь мечты. И я не позволю ее отнять.

Я, не колеблясь, нажала на курок. Дважды.

Кристиан

Сиенна была беременна.

Она еще не сказала мне, но я знал. Я знал каждый дюйм ее тела. Я заметил, что соски опухли, потемнели, а грудь с каждым днем становится тяжелее. Вполне вероятно, очень вероятно, что это произошло за неделю до свадьбы. Это может быть мой ребенок. Шансы очень высоки. Но он также может принадлежать Феликсу. Время покажет. Независимо от того, родится ли этот ребенок с моими глазами, моей челюстью, моими волосами или с волосами Феликса, я все равно буду его любить.

Моя кровь закипела, когда мы подъехали к воротам.

Открытые ворота.

Разум запнулся, когда воспоминание, давно похороненное, врезалось в настоящее. Феликс, к счастью, не был обременен прошлым. Он собрался с силами в ту же секунду, как заметил неладное, машина с визгом проехала по подъездной дорожке.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до входной двери.

Недостаточно быстро.

Я выскочил из машины до того, как Феликс остановился, вбежав внутрь, когда раздались два выстрела, последовавших один за другим.

История не могла закончиться таким образом. Сейчас же все по-другому.

Но все возможно.

Жизнь достаточно жестока.

Но я забыл…

Все будет не так.

Моя жена не похожа на ту девушку, в которую я влюбился целую жизнь назад.

Нет.

Сиенна совсем не похожа на нее.

Поэтому, войдя на кухню, я увидел кровь.

Но она не принадлежала моей женщине.

Это второй раз, когда я вошел в комнату и обнаружил свою жену с пистолетом. Она застрелила человека, который причинил ей вред.

Как бы сильно мелочная часть меня ни хотела быть спасателем, я знал, что спасти ее от этого мира невозможно.

И она доказывала, что ее не нужно спасать. Доказывала, что она совсем не похожа на Изабеллу. Она не жертва.

— Ты гребаная сука! — Марко лежал на полу в луже крови, крича на Сиенну, которая, прислонившись к кухонному столу, ела сыр.

Ела гребаный сыр.

Мой взгляд переместился с нее на Марко. Человек, которого я знал с детства.

Которому все доверяли. Потому что рядом с такими мужчинами, как Доминик и Феликс, он казался безобидным.

Теперь все встало на свои места. Я был так чертовски слеп. Все эти годы я разрывал всех на части в поисках какого-то незнакомца, какого-то чужака. Мы были так уверены, что тщательно изучили всех. Винсенций убивался горем. Сломался.

— Подумала, что ты захочешь прикончить его, — сказала Сиенна, вырывая меня из мыслей. — Захочешь, чтобы его смерть была медленной.