Тысячелетний мальчик

Но после разворота, который мы сделали за маяком, настроение Джаспера поменялось – так меняет направление морской ветер. Было странно и страшно видеть, как быстро его поведение сменилось на противоположное. Он сходил в кабину, принёс оттуда белую капитанскую фуражку с золотым позументом и водрузил её себе на голову. Затем повернул ручку на панели возле штурвала, и зазвучала музыка. Старая музыка – пели, как в церкви или вроде того, – и она была ГРОМКАЯ.

– О, эти старые грегорианские песнопения великолепны, – сказал Джаспер, не обращаясь ни к кому конкретно. – Истинный полёт души!

Он мечтательно закрыл глаза и на несколько секунд подставил лицо ветру.

Затем низким голосом напыщенно произнёс:

– Возьмите её в море, мистер Мердок. Пусть она ноги разомнёт.

Я слабо улыбнулся. Это была цитата из фильма «Титаник», который я видел у Мо.

Мы подняли стаксель – маленький парус впереди, – и лодка сильно накренилась к носу. Папа пошатнулся и схватился за леер.

В тот день не штормило, но зыбь была, и лодка, рассекая блестящую серую воду, тяжело шлёпала по волнам. Меня немного подташнивало с самого начала путешествия, и от нового скачка лучше не стало.

– Ты – возьми штурвал! – сказал Джаспер, отшагнув в сторону.

Штурвал начал угрожающе поворачиваться.

– Давай же! – приказал он. – Бери!

Я повиновался, а он врубил музыку максимально громко.

– Джаспер, ты уверен? – отец пытался перекричать музыку, но Джаспер его не слышал.

– АЙСБЕРГ СПРАВА ПО БОРТУ, МИСТЕР МЕРДОК! – вопил он. – ПРАВО РУЛЯ, МИСТЕР МЕРДОК!

Я не понимал, что это значит.

– Поверни штурвал направо, живо, наПРАВО!

У него был очень взволнованный голос, и я чуть не поверил, что здесь, в километре от берегов Уитли Бэй, плывёт огромный айсберг. Я со всей силы крутанул колесо. Спустя секунду лодка отреагировала и угрожающе накренилась вправо. Отец не был к этому готов: он пошатнулся, ударился головой о низкую дверь и взвыл от боли.

– Пираты атакуют! Лево руля!

В «Титанике» не было никаких пиратов, но я плюнул на всё и ещё раз повернул лодку. Через борт перекатилась волна.

– Достаточно! – прокричал отец, и мы оба повернулись к нему. – Это опасно!

Но Джаспер с ним не согласился. Казалось, он забыл, что мы на яхте новички.

– Мне решать, что опасно и что нет для моего корабля. Видишь это? – он показал на свою капитанскую фуражку. – Я за всё отвечаю!

Джаспер улыбался и говорил негромко, словно они с отцом вовсе не ссорились. Но они ссорились. Отец потянул меня от штурвала.

– В таком случае веди сам, – сказал он с холодной улыбкой.

Отец повернул рукоятку и выключил музыку. Разница в звуке оказалась пугающей. Внезапно остались только ветер и море. Но отец по-прежнему следовал правил/ «взрослые не ссорятся при детях». Он произнёс:

– Всё в порядке, Эйдан. Не о чем беспокоиться. Я просто немного разволновался. Можешь назвать меня старым жалким трусом.

И потрогал ушиб на голове.

Мы молча плыли вдоль берега – обратно в Кулверкотский залив. Потом Джаспер повернулся к отцу и спросил:

– Выпьем?

– Выпьем?

Отец переспросил таким тоном, словно Джаспер предложил ему искупаться голышом.

Джаспер почесал подбородок:

– Ну да. Выпьем.

Он открыл небольшой шкаф и показал на несколько незнакомых мне бутылок.

– Ром, – объяснил он, видимо, прочитав мои мысли. – Лучший друг моряков.

Боковым зрением я заметил, как отец закатил глаза.

– Это, э… слишком рано для меня, Джаспер. – сказал он. – Но ты пей, конечно.

Если бы у бутылки была пробка, то Джаспер непременно вытащил бы её зубами, словно какой-нибудь киногерой. Но ему пришлось отвинтить крышку и снять её обычным образом. Затем он сделал большой глоток, издал звук: «Агхх!» и вытер губы. Выглядел он при этом смешно.

Больше ничего за время нашего плавания сказано не было. Отец, я видел, кипел от возмущения. Джаспер же, сделав ещё пару глотков рома, перестал корчить из себя Джека Воробья. А я незаметно слинял на корму.

Когда мы шли по пирсу, я чувствовал себя сонным и неуклюжим. Отец ответил на звонок мобильного телефона. Его голос звучал встревоженно.

– Она – что? Полиция? Через забор на заднем дворе? Но… Ох. Ой. Ладно.

Отец повернулся к нам и сказал:

– Либби нашла того мальчика.

От этих слов я немедленно проснулся. И пошатнулся. Джаспер схватил меня за руку, не давая упасть.

– Хотя он опять убежал, – добавил отец.

Меня закачало вверх-вниз, словно я ещё был на лодке.

Глава 41

Моя младшая сестричка выполняла упражнение, которое в лагере для скаутов называлось «Изучение своего мира». Предполагалось посещение тех мест рядом с домом, в которых ты ещё не бывал. Новый парк, новый магазин и прочее в том же духе.

Но никто не говорил, что надо перелезть через забор и найти мальчика, спрятавшегося в спальном мешке в старом сарае под сломанной неоновой вывеской «ГАРАЖ».

Однако Либби именно так и поступила.

И вот теперь, уже во второй раз за последние три дня, улица заполнилась людьми в форме – в основном полицейскими, но приехала и «Скорая помощь». Двери её были открыты, и двое врачей с беззаботным видом сидели на задней подножке.