Тысячелетний мальчик

Два года назад, когда мы возвращались на машине со свадьбы тёти Алисы, я услышал разговор мамы и отца. И понял: родители не любят Джаспера. Но они не догадались, что я об этом узнал.

(Вы, наверное, замечали: взрослые иногда притворяются, будто находятся со всеми в хороших отношениях и считают всех, особенно членов семьи, хорошими людьми. Полагаю, таким образом они «подают пример» нам, детям: знаешь, надо любить и доверять, не судить и не обвинять; мир взрослых прекрасен, бла-бла-бла. Но мы-то знаем, когда они лицемерят.)

Наверное, мои родители просто не хотели огорчать тётю Алису, ведь ей Джаспер нравился. Она его даже любила. И потому, когда Джаспер спросил меня: «Пойдёшь со мной на лодке, а, дружище-парнище?» – я посмотрел на папу.

Это было скорее утверждение, чем вопрос, и отец ответил:

– Спасибо, Джаспер, мы пойдём с удовольствием.

Мы.

У меня камень с души свалился. Не знаю, что подумал отец – может, что Джаспер поплывёт навстречу шторму или заставит меня бегать по реям. Не знаю. Но я был рад, что не останусь с Джаспером наедине.

Кто-то боится летать. Кто-то – ездить на машинах. Моя мама всегда отказывается садиться на мотороллер.

А я боюсь лодок. Однажды я пытался внушить это Джасперу, но тот поднял меня на смех. Он сказал, мне следует «возмужать». И даже отец согласился: мол, я не смогу преуспеть в жизни, если буду бояться плавать на лодках. В этом они все, взрослые. Больше нечего добавить.

Если честно, дело не в лодках. Дело в морской болезни. В лодке меня начинает тошнить. (Меня стошнило на водном велосипеде – на Майорке, во время каникул. Но я никому не сказал – так мне было стыдно.)

Джаспер пришвартовал свою лодку у одного из двух длинных бетонных пирсов, которые, как руки, обнимали Кулверкотский залив.

Я ничего не понимаю в лодках, но думаю, у него была яхта. Белая, с высокой мачтой. Свёрнутый парус прятался в синем чехле, закреплённом вдоль палки, болтавшейся из стороны в сторону. Я случайно узнал, что палка называется «гик», – вот, всё-таки я кое-что знаю о лодках!

Там имелся штурвал управления, который обычно именовали просто «штурвалом».

Лодка была около десяти метров длиной. Джаспер называл её тридцатифутовой; а я знаю, что тридцать футов – это десять метров, ну чуть-чуть поменьше.

На борту жёлтыми буквами было написано: «Весёлый Роджер». А на корме развевался небольшой пиратский флаг.

Добравшись до пирса, мы увидели, что трое детей запрыгнули в лодку и дёргают изо всех сил дверь кабины.

Мы заметили это одновременно, но Джаспер отреагировал первым. У него в голове словно взорвалась маленькая бомба, и он из суперспокойного за секунду стал суперзлым.

– Эй! Ой!

Джаспер так быстро побежал по пирсу, чертыхаясь и вопя, что я даже удивился.

– Вы, маленькие дьяволы! Убирайтесь с моей лодки! Живо!

О нет! Это был Иниго Деломбра. Дети совершенно не смутились и уставились на Джаспера. Дверь кабины была открыта, несмотря на кодовый замок.

Но они не стали заходить внутрь. Иниго Деломбра заговорил:

– Ваша лодка?

– Да, чёрт побери! Убирайтесь!

Джаспер протянул руку и схватил за куртку одного из мальчиков, но тот вывернулся.

– Это называется нападение, старик!

Иниго продолжил:

– Знаете, мой отец – начальник порта. И, по его словам, якорная стоянка здесь запрещена с апреля по сентябрь. Так что, технически, сейчас вы нарушаете морские правила. Мы просто проверяли, вдруг вы внутри.

Мальчики уже перебрались на пирс и встали напротив нас.

– На-на-начальник порта? – заикаясь, произнёс Джаспер.

– Угу. И он очень строго следит за соблюдением правил, мой старик.

Двое других собрались уходить, но Иниго не сдвинулся с места, готовясь сделать контрольный выстрел.

– Я окажу вам любезность. Не стану рассказывать, как вы напали на Джонси. Но знайте – нельзя ставить лодку где попало и думать, что власти не обратят на это внимание.

Остальные стояли неподалёку, задыхаясь от смеха. Иниго спрятал руки в карманы и пошёл прочь. В какой-то момент он обернулся и сердито добавил:

– Ещё одно. Код на двери кабины у вас совсем не оригинальный.

Он взглянул на меня и осклабился:

– Долго плёлся, Линклейтер? Из этого – Дампсвиля – где ты теперь живёшь?

Отец к тому времени ушёл вперёд и не слышал его слов, чему я был очень рад. Худшее, что может произойти, когда имеешь дело с кем-то вроде Иниго Деломбры, – вмешательство отца. Это только усугубляет ситуацию.

Глава 40

Наше путешествие вдоль берега до маяка Святой Марии оказалось унылым.

Джаспер был в паршивом настроении после столкновения на пирсе. Он весь сосредоточился на управлении судном. «Подтяни парус!» – лающим голосом скомандовал он.

Я тупо посмотрел на Джаспера, и тот рассердился:

– Парус, парус, парень! Видишь этот канат – потяни за него!

Из-за направления ветра нам пришлось плыть зигзагами (Левитировать? Лавировать? Кто его знает!) И отец всё повторял:

– Успокойся, Джаспер. Он же в первый раз.