Тысячеликая мать. Этюды о матрилинейности и женских образах в мифологии

Что смог противопоставить «фактору коровы» в своем «контрастирующем» объяснении А. Рэдклифф-Браун? Универсальный социологический принцип эквивалентности и единства сиблингов. В своем эссе о брате матери он ни разу не употребил слова «матрилинейность» – очевидно намеренно, игнорируя свои собственные рассуждения на данную тему в предыдущих публикациях. Что же касается упомянутого универсального социологического принципа, то все тот же Мердок выразил свое мнение о нем так: «Во-первых, данные постулируемые принципы – не более чем вербализации, претендующие на роль причинных связей. Во-вторых, такие концепции, как «эквивалентность братьев» и «необходимость социальной интеграции», не содержат никаких утверждений о связях между феноменами в меняющихся условиях и, таким образом, лежат в области, диаметрально противоположной научному объяснению. В третьих, будучи унитарными по своей природе, они не предлагают никакой основы для интерпретации культурных различий – они должны действовать всегда и везде одинаково» (Murdock 1959: 378).

Суть объяснения авункулата А. Рэдклиффом-Брауном сводится к тому, что он (авункулат) отражает принцип солидарности сиблингов и не имеет отношения к матрилинейному счету родства. Почему же тогда этот принцип действует в матрилинейных обществах и очевидно нарушается в патрилинейных обществах? Можно ли объяснить этот факт, намеренно не используя в полемических статьях терминов «матрилинейность», «патрилинейность», «матрилокальность» и т. п.? Конечно же, нет.

2. От этнографии к археологии, от археологии к этнографии

Насколько широко распространены были в прошлом (скажем, две-три тысячи лет назад) матрилинейные социальные модели? Существовала ли матрилинейность еще в палеолите?

Из этнографии мы знаем, что для охотников-собирателей гораздо более характерен, логичен и функционален билатеральный тип организации родственных отношений, нежели структурирование социальных групп на основе унилинейного десцента. Но и второй вариант зафиксирован в этнографии в изрядном количестве у охотников-собирателей. В своих прежних работах мне уже приходилось приводить материалы, показывающие, что, по крайней мере, те общества охотников-собирателей, которые являются матрилинейными, развили матрилинейность под прямым или косвенным воздействием земледельцев (см., например, Казанков 2007).

Билатеральный (как у бушменов или, например, шошонов тосави) тип социальной организации был, по-видимому, широчайшим образом распространен в лесостепных зонах Евразии начиная, по крайней мере, с конца верхнего палеолита. Рассмотрим данные по археологии Сиро-Палестинского региона указанного временного периода, поскольку именно в этом районе впоследствии возникло, впервые на планете Земля, земледелие фермерского типа.

Часть Сиро-Палестинского региона сейчас представляет собой полуаридную зону. Это пустыни Негев, Синай и Сирийская степь. В конце верхнего палеолита (по крайней мере начиная с периода климатической амелиорации (с 15-го тыс. до наст. вр.) эти полуаридные районы были населены бродячими охотниками-собирателями, аналогичными по хозяйственно-культурному типу бушменам. Так же как и у бушменов, у них были лук и стрелы (но стрелы не отравленные), и они передвигались по довольно обширным кормовым территориям группами (предположительно билатеральными) по 25–50 человек на территориях в 500–2000 кв. км. Уровень осадков в указанных регионах был ниже, чем в северо-западной Калахари (250 мм в год против 400 мм в среднем у бушменов). Величины испарения были примерно те же, а поверхностный слой – более каменистый по сравнению с Калахари. Фауна в видовом отношении была в рассматриваемых районах Сиро-Палестины беднее, чем в северо-западной Калахари (Каукаувельде), значительные транзитные конгрегации крупных копытных (таких, например, как гну или куду) отсутствовали, стадам газелей Гранта и Томсона соответствовали стада сирийских газелей (Gazella subgutturosa). Аридные районы Сиро-Палестинского региона характеризовались значительными годовыми и декадными флуктуациями осадков (Bar-Yosef, 1998: 159-161; Bar-Yosef 2011).

Ирано-туранские кустарниковые и степные флористические ассоциации и Сахаро-Аравийские пустынные ассоциации занимали площади с годовыми осадками менее 400 мм (цифры около 400 мм характеризовали Сирийскую степь, но не пустыни Синай и Негев). Подземные клубне- и корнеплоды были менее обильны, чем, скажем, в северо-западной Калахари. Мозаичные ассоциации с вкраплениями дубово-фисташковой саванны заканчивались на границе Сирийской степи (Zohary, 1973).