У-3

Когда за окном снова показался всадник, Алф Хеллот различил в передних рядах аудитории знакомый силуэт генерала Эга. Одновременно он начал выстраивать в толковой последовательности слова докладчика.

Произносимые по-английски с сильным французским акцентом, они объясняли причины предстоящей вскоре победы французов над мятежниками в Алжире и иллюстрировались возникавшими на экране за кафедрой диапозитивными картинками.

Не только Бен Белла, который служил во французской пехоте в Индокитае, но и мы тоже кое-чему научились у Вьетминя, вещал докладчик. И продолжал: Вьетминь не вел войны, эти люди занимались научными исследованиями в области военной этнографии. Когда наши ВВС засыпали их бомбами, они в ответ сажали рис еще более прямыми рядами, чтобы мы видели, что у них не дрожат руки.

Господа: какой язык в конечном счете сильнее — дождь бомб или ряды риса?

Или: могут ли бомбы вообще поставить точку на рукописных строках рисовых саженцев?

Или. Докладчик предложил слушателям представить себе новоиспеченного младшего лейтенанта из военного училища, который вступает со своим подразделением в деревню под Ханоем, в одной руке — «Краткий вьетнамский разговорник для начинающих», палец другой — на спусковом крючке автомата. Нервно размахивая оружием, он смотрит в книжонку с фонетической транскрипцией и произносит, запинаясь: «Есть здесь сторонники Вьетминя? Выходи вперед!» И дальше, поскольку никто не отвечает: «Я не потерплю никаких штучек!» — после чего указательный палец нажимает на спуск.

Докладчик пока не брался сказать, в какой мере поражение во Вьетнаме было вызвано тем, что вьетнамский язык — тональный, у одного и того же слова может быть до шести совершенно различных значений, в зависимости от знака ударения.

Докладчик не знал. Но он знал, что специалисты занимались этим вопросом и результаты исследования уже с успехом применялись в Северной Африке.

Главной темой доклада как раз и были успехи французов в алжирской войне. Кампания в Сахаре — мотив большинства диапозитивов. Вот на экране улыбаются выпускники военной академии Сен-Сир. Следующий диапозитив — те же офицеры в Атласских горах, в бурнусах, наподобие феллахов. Они же — парашютисты в маскировочных костюмах. Отпускники в городе Алжир, с кепочкой на голове. Без головного убора в баре в Эль-Уэде, за стаканчиком анисовки и кемиа. Командиры рот в парадной форме принимают награды из рук генерала Целлера. Позируют под знаменем 2-го парашютного полка Иностранного легиона; на знамени надписи: Камерун 1863, Индокитай 1949-54. Офицеры со шрамами и орденами, тех и других поровну.

Все сильнее спотыкаясь на английских словах, докладчик описывает последние французские операции. Харки и феллах, предатель и патриот. Джебель, уэд, блед. Гора, река, равнина. Катиба. Чужеродные слова и Алфу Хеллоту помогали представить себе сражение в пустыне, как оно рисовалось батальонным штабникам: в расплывчатых от зноя очертаниях или в ледяном черном мраке, под фейерверком звезд и артиллерии. Глубоко в Сахаре, далеко за Атласскими горами, при нулевой влажности, с солончаковыми грядами, которые выглядели снежным ландшафтом в биноклях ночного видения. Нигде больше ночь не кажется такой высокой, звезды — такими яркими и близкими. И тишина — такой оглушительной в последние минуты перед тем, как заговорит тяжелая артиллерия, и фиговые деревья растопырят черные стволы и белые листья при вспышках разрывов, и «пайперы» поднимутся в воздух, и винт вертолета начнет вращаться, солнце вынырнет из-за острого края земного круга, и парашюты посыплются на барханы, точно шапочки одуванчиков. Генерал Салан предоставил свободу действий полковнику Бижару, известному среди коллег как «герой Дьенбьенфу». Высоко в горах Джебел-Мезариф, между Тимимуном и Бешаром, к юго-востоку от марокканской границы он лично возглавляет штурм стратегически важной высоты 895. Минометная батарея получила данные о цели и приказ произвести пристрелку. 81-мм миномет методично берет цель в вилку. Пехота начинает продвигаться вперед. Ей противостоят джунуды из Вилайи III, под командованием Амироша. С винтовкой в руках партизаны кланяются в сторону Мекки. После чего занимают оборонительные позиции. Высоко над ними парашютисты мысленно молятся богу, прежде чем нырнуть в пустоту, в туманы войны.

* * *

Над головой генерала Эга висел плакат, на котором огромная рука оттопырила залепленный пластырем указательный палец. Текст внизу призывал: «Faites soigner la moindre blessure». Не оставляй без обработки даже самую малую царапину.

После доклада генерал пригласил своего адъютанта отобедать. Они стояли в коридоре перед аудиторией. У лейтенанта Хеллота есть время?

Есть ли, нет ли.

Обед. Только они двое. Эг платит.

На площадке перед Военной школой стоял его «ситроен» классического типа. Длинный, черный, с пузатым капотом. Они проехали сквозь морозную дымку над мостами. Затем вдоль набережных. На площади Согласия Эг свернул в сторону Монмартра и Клиши. Он ехал быстро, агрессивно. Целеустремленно.