У арабов Азии

О друзах в Ливане (как, впрочем, и в Сирии, где ими заселена целая область, та>к и называющаяся Джебель-Друз, т. е. «торы друзов»), рассказывают много странного и необычного. Некоторые, приписывая друзам чуть ли не симпатии к иудаизму и государству Израиль, пытаются обвинить их в пособничестве израильтянам. Убедительнейшим опровержением подобных разговоров служит неизменная позиция вождя друзов председателя Прогрессивной социалистической партии Ливана Кемаля Джумблата, неоднократно занимавшего министерские посты. Кемаль Джумблат всегда выступал за социальные преобразования в стране и за тесные связи с теми арабскими государствами, которые эти преобразования осуществляют, прежде всего с ОАР. Следовательно, самого видного представителя ливанских друзов уж никак нельзя обвинить в отсутствии арабского патриотизма. Любопытно, что Эдмон Наим, довольно скептически оценивавший все левые силы в Ливане, охарактеризовал Джумблата как «искреннего социалиста, хотя и выросшего в феодальной среде».

В качестве ярого противника партии Джумблата и вообще левых сил страны выступает реакционная организация «Аль-Катаиб аль-любнанийя» (буквально «ливанские колонны» или «ливанские отряды»), пользующаяся известным влиянием среди буржуазных и мелкобуржуазных слоев христианского населения Ливана. В 1968 г. ее вооруженные дружины были основной ударной силой сторонников президента Шамуна и активно участвовали в гражданской войне. Лидер «Аль-Катаиб» Пьер Жмайель в дни нашего пребывания в Ливане вел агитацию против ОАР, обвиняя правительство Насера ни больше ни меньше как… в намерении установить протекторат над Ливаном, а впоследствии, во время «шестидневной войны», призывал к нейтрализации Ливана по образцу Австрии или Швейцарии. Особенно активно «Аль-Катаиб» действует в центральном Ливане, где больше всего христианской буржуазии. В частности, лозунги организации или просто ее название, выложенное черной арабской вязью по светлому камню, можно видеть на всем протяжении 56-километровой дороги Бейрут — Батрун. Самыми крупными буквами слово «Аль-Катаиб» выложено в том месте, где шоссе сворачивает к знаменитому «Казино дю Либан». Это вполне естественно: именно среди сорящих деньгами посетителей казино «Аль-Катаиб» может рассчитывать на максимальное сочувствие.

Было бы, однако, неверно предполагать, что какая-нибудь одна партия или организация в Ливане обладает политической монополией в каком-либо районе или внутри той или иной религиозной общины. Вряд ли все друзы поддерживают Джумблата, и, конечно, далеко не все христиане питают симпатии к «Аль-Катаиб». В стране действуют другие политические партии, в том числе функционирующие не на региональной или национально-религиозной основе. Не следует забывать и о том, что здесь существуют сравнительно благоприятные условия для развития рабочего и профсоюзного движения. Для общественной жизни Ливана характерны умеренность и терпимость, питаемые не в последнюю очередь отсутствием монополии определенных лидеров или организованных сил на политическую власть или хотя бы на преобладающее политическое влияние в стране. Поэтому, как мне показалось, в чьих бы руках ни находилась власть в Ливане, правящая в каждый данный момент группа старается, как говорится, «соблюсти приличия» по отношению к оппозиции и вообще к тем, кто находится не у дел, но может вновь всплыть на поверхность.

Вот лишь некоторые, может быть даже не очень значительные и показательные, но запомнившиеся иллюстрации политической терпимости сегодняшнего Ливана: 1) в одних и тех же газетных киосках можно приобрести прессу всех направлений: от прогрессивной «Аль-Ахбар» до легкомысленных полуцензурных изданий и даже газеты «Аль-Амаль» (органа «Аль-Катаиб); 2) в Бейруте есть улицы, названные именами всех президентов Ливана: от Бешары аль-Хури до ныне стоящего у власти Шарля Хелу, несмотря на то что они отнюдь не отличаются сходством политических позиций; 3) отстраненный от власти в ходе гражданской войны 1958 г. бывший президент Камиль Шамун, несмотря на антипатию, питаемую к нему значительной частью населения, по-прежнему пользуется известным авторитетом и влиянием (туристам показывают загородную виллу Шамуна южнее Бейрута, его имя носит крупнейший в столице стадион).

Пестрота религиозно-этнического состава населения и широкая терпимость, многообразие политических течений и относительная умеренность политических нравов, кипучесть и развитость общественной жизни, с одной стороны, и, пожалуй, максимальная стабильность политического режима, с другой — вот что бросается в глаза даже при поверхностном ознакомлении с основами функционирования социально-политического механизма Ливана. Это, пожалуй, последний по счету, но первый по впечатляемости из ливанских парадоксов.

МЕЖДУ ТИГРОМ И ЕВФРАТОМ