У березки я заплакал

На мой взгляд, надо больше размышлять о путях Промысла Божия в своей жизни. Поскольку человек создан свободным, то Творец Премудрый, чтобы не нарушать этого преимущества, управляет судьбой нашей невидимо и неприметно. Увы, ежедневно наблюдаемые нами явления не возбуждают нашей любознательности и, в силу своей постоянной повторяемости, кажутся нам совершенно понятными. Хотя, повторюсь, нет в нашей жизни, как и во всем мире, ничего случайного, нет ничего такого, для чего не было бы достаточной причины в прошедшем и разумной цели в будущем. Есть ли еще большая тайна для человеческого ума!

Вот, например, наша сегодняшняя встреча в поезде. На первый взгляд, она кажется случайной. Я так не считаю. Вы мне рассказали о тайне мощей Александра Невского, о чем я ранее не слышал. Я поделился своими мыслями о такой области знаний, как история. Думаю, это было не бесполезно для вас. Господь специально сегодня, в этом поезде, в рядом расположенных креслах свел нас вместе. Так же можно подходить к любому случаю, факту не только в личной жизни каждого, но и в масштабах целых государств и народов. Рассматривать с этой точки зрения исторический процесс – это так интересно и увлекательно, но требуется огромное напряжение мысли и безоговорочной веры во Вседержителя. Дам вам еще одну наводку к обсуждаемому нами вопросу. На том же совещании Патриарх Кирилл сказал: «Удивительно, как еще сохраняется наш народ в результате всех экспериментов, выпавших на его долю. Уверен, что таким образом проявляется помощь Божия».

За разговором я не заметил, что поезд приблизился к Владимиру. Я должен был сойти на станции, а собеседнику предстояло продолжить путь до Нижнего Новгорода. Честно говоря, мне очень не хотелось расставаться с отцом Михаилом. Несмотря на свои довольно резкие выпады против истории, он рассказал мне немало интересного. Я впервые встретил священника, который был озабочен сегодняшней атмосферой не только среди молодежи, но и в православии. Отец Михаил заметил, что сегодня люди стали больше ходить в храм на богослужения, исполнять все обряды. Только вот связь с Господом у них потеряна. Молитвы и правила вычитываются по инерции, одолевает духовная лень и в окамененном нечувствии легко теряется вера, даже среди тех, кто облачен в священные одежды.

– Вот и ваша остановка, Леонид Владимирович. Если что – звоните, пишите, а то и загляните в храм, где я служу. На прощание скажу одно: можно прочитать много хороших книг, познакомиться с жизнью святых, выслушать ценных советов от батюшек. Но путь у каждого к Богу все равно должен быть свой, неповторимый. Я желаю вам найти именно свою дорогу. А если это случится, уже никогда с нее не сворачивать.

… Я постоял около вокзала и дождался, когда «Буревестник» продолжит свой путь. С исчезающими габаритными огнями последнего вагона на меня комком накатила грусть. Так всегда происходит, когда расстаешься с хорошим человеком. Увидимся ли мы еще? Но раз Господь по своему замыслу свел меня с отцом Михаилом, значит, эта встреча с ним не должна быть последней. Получается, что «Буревестник» второй раз подарил мне судьбоносную поездку.

ВЗГЛЯД В БЕССМЕРТИЕ

Сегодня я решил написать письмо. Долго думал, кому могу раскрыть одолевающие меня мысли и чувства. Среди близко окружающих меня людей не было ни одного, кто бы внимательно выслушал меня, постарался понять, вникнув в то, к чему я пришел после мучительных поисков себя в православной вере. Истинно верующим наверняка уже было знакомо то, чем я мог бы с ними поделиться. А из тех, кто еще только находился на пути к Богу или вообще был далек от него, меня мог понять только умудренный жизненным опытом человек, которому бы я безоговорочно верил, которого уважал и мнение которого ценил. Таким человеком со студенческой поры был для меня преподаватель эстетики и теории литературы.

Я был влюблен в этот предмет, который вел участник Великой Отечественной войны, доктор филологических наук, профессор. Лекции Иван Кириллович читал без бумажек, самые сложные теоретические и эстетические концепции преподносил студентам простым и доступным языком. Он очень ценил самостоятельность мышления, всегда прислушивался к самобытному мнению будущих филологов. И, в то же время, на экзаменах заведующий кафедрой советской литературы был принципиален, требовал от студентов понимания и знания предмета. Под руководством Ивана Кирилловича я писал курсовую и дипломную работы.

Прошло много лет, но я все не мог забыть этого незаурядного и улыбчивого преподавателя. О нем-то и вспомнил, в первую очередь, когда решил написать письмо-размышление. Я знал, что, несмотря на возраст, Иван Кириллович внимательно познакомится с содержанием моего письма и обязательно выскажет свое мнение.

«Здравствуйте, уважаемый Иван Кириллович!

Возможно, вы все еще помните вашего бывшего студента-филолога Леонида Владимировича Красникова. Как быстро пролетело время! Мне уже за шестьдесят, я – пенсионер!