У безумия тоже есть цвет

С улыбкой Мейсон склонился ближе, провел пальцами по лицу девушки, от виска до подбородка, и повернул ее голову влево. Он приблизился к уху Каллисто губами и провел по нему языком, свободной рукой потянувшись к ширинке ее штанов. Она нашла в себе силы стерпеть – не шевельнулась, лишь медленно вытащила лезвие и сильно, до крови, обхватила его ладонью. У нее только одна попытка, больше не будет. Когда Мейсон вроде бы увлекся процессом, стараясь избавиться от мешающей одежды, попутно лапая Каллисто в самых интимных местах, она обиженно пролепетала:

– Может, хотя бы поцелуешь для начала?

Мейсон Кин заметно удивился, но предложение одобрил. Он с энтузиазмом собирался облюбовать своим ртом ее губы, и тогда Каллисто, собрав в удар всю ненависть, вонзила стеклянное острие в его шею, метя прямо в сонную артерию. Заревев от боли, мужчина поднял торс, оставаясь нависать над Каллисто, опираясь на колени. Девушка воспользовалась этим, согнула ногу и ударила его непосредственно в пах, быстро выползая из-под туши извращенца. Потеряв равновесие, Мейсон, скуля от боли, свалился на пол. Он вытащил осколок стекла и зажал рану, из которой струилась дорожка крови, рукой. Тем временем Каллисто на месте не сидела и, получив дозу бодрящего адреналина, она спрыгнула со столешницы и подскочила к валяющемуся неподалеку пистолету. Подобрав его, девушка направила дуло на Мейсона и сделала пару шагов поближе к нему.

– Ах ты, грязная сука! – провопил мужчина и, зажимая шею рукой, попытался встать на ноги. Струйки крови стекали вниз по коже, постепенно окрашивая его одежду в красивый красный цвет.

– Так-то лучше, – раздраженно произнесла Каллисто. – Тебе суждено сдохнуть от руки… Как ты там говорил? От руки невинной и крохотной девочки? Наверное, все, кого ты мучал и убивал, были именно такими, но со мной ошибочка вышла. Какая же жалкая нелепость: тебя победила твоя же жертва!

Каллисто злорадно усмехнулась, и Мейсон, будучи в ярости, поднялся, вспомнив о своем пистолете, вложенном в пояс. Стоило ему потянуться к нему рукой, Каллисто спустила курок, и пуля продырявила черепную коробку мужчины. Он замертво, пластом свалился на пол.

В одной битве Каллисто с трудом, но все же одержала победу. Все закончилось, и рассудок девушки перестал настраивать тело на главную задачу: выжить. Выжить, несмотря на раскаленную боль, выжить, несмотря на обильную потерю крови. Каллисто вдруг охватил могильный холод, руки затряслись и ослабли – да так, что она еле-еле вернула пистолет в кобуру. Голова немного закружилась, в глазах моментами темнело. Когда она успела потерять так много крови? Каллисто осмотрелась – почти все вокруг было залито алой краской, а на столе обнаружились небольшие размазанные лужицы. Девушка сняла куртку, посмотрев на свои руки и, кое-как умудрившись оценить принесенный себе ущерб, догадалась, что несколько длинных осколков задело пару крупных артерий или вен. Ее раны продолжали плакать кровью, а с кровью утекали и последние силы. Она присела на столешницу, взяла нож и разрезала солидную часть рубашки снизу. Вряд ли перевязка самой раны окажется полезной, поэтому стоило наложить жгут, что выполнить без посторонней помощи для Каллисто (особенно при таком плачевном состоянии) окажется не так просто. Но даже если она успеет дойти до Реймонда, то совсем нет гарантий, что он будет рад ей подсобить.

Провозившись, наверное, минут пятнадцать Каллисто все-таки покрепче затянула ткань чуть ниже плечевого сустава, завязала какой-никакой, но узел и, пока ее не настиг обморок, в полном изнурении побрела к своему напарнику. Если верить карте, то он находился рядом с последним из оставшихся врагов где-то в центре здания. Каллисто надеялась, что Реймонду случайно подвернулась аптечка или ещё что, способное спасти девушке жизнь. В противном случае она, скорее всего, постепенно будет приближаться к смерти.

* * *