У Черного Понта #1. Лавка колониальных товаров

Когда богатый усадебный выезд, оснащенный рессорами и откидным верхом, подъехал к воротам постоялого двора, и одетый по последней афинской моде Бобров важно сошел на землю, встречен он был едва ли не почетным караулом. Агафон, который стал еще толще и глаже, проводил дорогого гостя в отдельную комнату и распорядился подать самого лучшего вина.

Бобров отхлебнул из кратера, слегка поморщился (никак он не мог при-выкнуть к манере греков портить хорошее вино медом) и осторожно поинтересовался у Агафона, как тот относится к скифам.

Агафон точно был греком, а не евреем, но он посмотрел недоуменно и задал встречный вопрос:

– А зачем это тебе?

Бобров еще раз отхлебнул, вспомнив в этой связи слова Хьюги из «Кон-сервного Ряда» «После третьего стакана – отличный вкус».*

*Д. Стейнбек «Консервный ряд»

– Слышал где-то, что скифы большие любители крепких напитков.

– Правильно слышал, – сказал Агафон. – По крайней мере, вино они не разбавляют. А что ты имеешь в виду, говоря, крепкие напитки?

– Ну, – Бобров прикинул, как переводить градусы в градусы. – Раза втри крепче твоего вина.

Агафон недоверчиво хмыкнул.

– Не веришь? – Бобров посчитал про себя. – Через... Да, через четыре дня я доставлю тебе образец. Нет, образцы. Готов стать посредником?

– Надо посмотреть, – осторожно сказал Агафон. – Но если все будет так, как ты говоришь, то дело обещает быть стоящим. Вот как раз эти четыре дня я и подумаю.

– Идет, – сказал Бобров, допил вино и встал. – Хорошее у тебя вино, Ага-фон.

После визита к Агафону, Бобров посетил лавку, радостно встреченный Никитосом. Прошка отпросился и удрал проведать бывших корешей на рынке. А Никитос завел Боброва в лавку и стал жаловаться, что народу товары видно уже приелись, потому что выручка понемногу падает. Бобров его успокоил, сказав, что вопрос прорабатывается, и очень скоро он будет получать товары с новыми потребительскими свойствами. Никитос, что естественно, стал тут же интересоваться, что означают слова «потребительские свойства».

– Ну это, – Бобров покрутил пальцами. – То, что отличает один товар от другого. Вот, к примеру, у тебя шелк. Он ведь отличается от сукна, то есть имеет несколько иные потребительские свойства. А вот сахар вообще из другой оперы, то есть, я хотел сказать, трагедии. Или, опять же, оружие.

Никитос выглядел несколько растерянным.

– Так у меня в лавке уже сейчас этих свойств полно, – сказал он. – А ты хочешь еще новых добавить.

– Я могу и просто заменить, если ты не хочешь, чтобы я добавлял. Вот как у тебя свечи идут?

– Неплохо, – ответил Никитос. – Но не все же берут. Да и дороговато.

– Вот, – Бобров назидательно поднял палец. – А мы, чтобы освежить спрос, поставим новый вид светильника. Еще лучше и дороже. Тогда его начнут брать те, кто побогаче. А на свечи цену слегка сбросим, чтобы так называемому «среднему классу» было что брать, если на дорогую статусную вещь денег не хватит.

Никитос заинтересовался.

– А когда? – спросил он уже с нетерпением.

– Буквально на днях, – успокоил его Бобров.

Прошка все не шел и Бобров решил ехать навстречу. Пришлось тащиться почти до агоры прежде чем навстречу не вывернулся веселый пацан. Увидев Боброва на передке повозки, он несколько смутился, но, видя, что тот и не собирался его ругать, выпалил:

– Дядя Саша, а тебе еще мальчишки вроде меня нужны?

Бобров, ожидавший чего угодно от младшего товарища, задумался. Потом осторожно спросил:

– Аты с какой целью интересуешься?

Вообще-то у Боброва была такая мысль, привлечь слишком самостоятельную мелочь, ошивающуюся целыми днями в порту и на базаре, пробавляющуюся мелкими услугами или мелким же воровством. Прошка ведь был из этой же когорты. А из него уже получался вполне ответственный молодой человек. Не слишком, правда, грамотный. Но сие дело наживное. Тем более, что учить есть кому.

Прошка с ответом не промедлил. Но слегка смутился все-таки.

– Пропадет народ ведь, – сказал он совсем по-взрослому и Бобров взглянул на него внимательней. – Хорошие же есть мальчишки. Только жизнь у них не задалась.

– Ну хорошо, – сказал Бобров. – Если ты ручаешься, пусть приходят. Вот хотя бы завтра с утра. Но ты объясни народу, что у нас не базар и не порт. И придется работать и учиться. И по серьезному. Да заодно поспрошай кто у них родители.

– Идет, – обрадовался Прошка. – Давай, сейчас подъедем к агоре, я отлу-чусь на минутку. Только весть передам, и сразу обратно. Куда поедем-то?

– Ну давай. Только быстро. Мне еще на верфь надо.

На верфи у Боброва ничего не получилось. Верфь была загружена заказами, и никто из рабочих на посулы Боброва не клюнул. Более того, мастер даже на Боброва наехал. С оглядкой, конечно, кто ж будет напрямую наезжать на известного в довольно широких кругах купца и спонсора. Так, слегка. Но Бобров понял, что здесь ему с его запросами не рады. Прошка поглядывал сочувственно, но ничем помочь не мог.

Бобров молчал всю дорогу и только возле самых ворот усадьбы поинтересовался.

– Что, мальчишки-то завтра будут?

– Будут, – Прошка обрадовался возможности отвлечь Боброва от нерадостных, как он считал, мыслей. – Целых трое.