У чёрта на куличках

– Ладно, насмотрелся я, пойду назад.

– А чего ты это принялся гулять, Серёжа? Я-то думал, что вы сейчас всей семьёй начнёте насиловать бедную избушку.

– Собираемся, но инструментов нет. Отец надеялся, что у бабушки будет сарай, а в итоге ничего.

– Это да, понятное дело. Но не волнуйся, мы всё найдёт и дадим.

И очередной раз Бражник стремился помочь незнакомым гостям, о которых он ничего толком не знал. Возможно, для местных помогать друг другу было чем-то обыденным, почти бытовым, но Серёжу это слегка напрягало. Не будут ли с него требовать что-то в ответ?

Вернулся в хижину бабушки Жданы Серёжа совершенно с пустыми руками. К тому моменту он уже отсутствовал около полутора часов, и Мария с Верой спокойно пошли знакомиться с жителями Неясыти. В отвратительной хижине оставался только Григорий. На само возвращение сына он никак не отреагировал, а на его пустые руки – наоборот:

– Ну и как иначе с тобой работать?! Иди тогда и руками выдирай двери. Ты и понятия не имеешь, сколько здесь работы, и без инструментов её только больше и больше.

– Я встретил Бражника, и он предложил помочь. – Серёжа не пытался даже посмотреть в сторону отца – стены с клочками паутин и мёртвыми пауками казались куда привлекательней на вид.

– Тот алкаш?! Всё же подался за помощью к дружку. Да, ты здесь быстро приспособился, сопляк, но ничего, быть может здесь и останешься, авось, за своего окончательно примут.

Пока Григорий смотрел в окно, выглядывая жену и дочь, и просто примечая вид, который также можно использовать при продаже избы, Серёжа просто ходил из стороны в сторону. Он хотел было уйти, но ему было фактически некуда деваться. Да и дела по ремонту никак нельзя было начать, чтобы хоть чем-то себя занять.

– И что ты встал? Работы не початый край, а ты тут шатаешься как олух! Вон дверь кривая стоит, выдерни её! – Григорий рявкнул так, что перепугал вороньё на крыше.

– Мне нечем, – ответил парень, отвернувшись в другую сторону.

– Рук что ли нет? Инвалидом тебя родили?! А если ты об инструментах, то сам должен был об этом позаботиться!

Как же парню хотелось сделать две вещи: рявкнуть в ответ и набить отцу морду. Но у Беглова-старшего всегда был ответ на любое сопротивление. Он начинался на «ку», и заканчивался на «лаки». В первую очередь легко шёл крик, который только раззадоривал Григория, потом тычки, захваты за руки, плечи или шею, потом уже более жёсткие и действенные приёмы.

Чтобы не огрести даже мельком, парень взялся за какой-то сук, неизвестно каким образом оказавшийся здесь, и принялся снимать паутину с углов. Хоть это и была какая-то работа, но видать не шибко унизительная.

– Ты чего бабьим трудом занимаешься, а, сопляк?! Я тебе про что сказал? Иди к двери!

Серёжа показательно подошёл к двери и вцепился в неё. На удивление она держалась крепко. Если бы ему действительно захотелось сорвать её с петель, а желательно вместе с петлями, то в этой битве он бы оказался в проигрыше. Пара рывков для виду, и отец вернулся к наблюдению за улицей. «По любому этот придурок и пальцем не пошевелит, пока не будет на то веской причины», – думал Серёжа, один раз интереса ради приложив все силы в своём противоборстве.

– Женщины идут, – сказал Григорий через десять минут актёрских пыхтений сына. Оттого, что у парня ничего не вышло, он только недовольно цыкнул.

– Мы вернулись! – громко сказала Мария, переступив порог. На удивление она выглядела куда более свежо, чем в избе лесника, и Серёжа боялся предположить, что послужило причиной.

– И что узнали?

– Говорят, метра три от боков и переда дома, и семь сзади.

Гриша почесал подбородок, считая примерную площадь земли. Хоть размер самого участка и был бесполезной информацией, так как продажа будет самой избы, но планы на возможное расширение были аналогично ценны.

– Ну и как? Хорошо? – спросила Мария.

– Да, пойдёт. Выходит, около полутора соток. Мало кто клюнет, из любителей копаться в огородах, но для загородного домишки сойдёт.

– Папа, а что у вас там за железяки снаружи? – неожиданно спросила Вера, выжидая, пока отец закончит говорить.

– Какие это железяки?..

– Ах да, там снаружи стоят инструменты. Лом, гвоздодёр, вилы, молоток с топором и что-то ещё… Это же Серёжа принёс?

Они действительно увидели брошенные в кучу инструменты, и вполне удивились, как же мог Серёжа так легко и быстро собрать такой солидный набор. Сам парень удивился, но на отца посмотрел совершенно невозмутимо. «Неужели Бражник так быстро справился?», – спрашивал он себя. Но отец ничего не сказал, и даже не думал хвалить сына. Он вышел на улицу и вернулся с гвоздодёром.

Григорий всадил инструмент в основание двери и разорвал её в щепки.

21 ноября 1988 года, позднее утро

Это был уже второй день работы над избой. Треть рухляди была уничтожена, и скоро нужно было переходить уже на сами ремонтные работы. Серёжа то и дело гадал, где именно его отец будет брать двери, стёкла для окон и всякую мебель. В голове всплывали только заброшенные избы, жизнь в которых замерла сразу же после исчезновения или смерти жильцов.