У черты заката. Ступи за ограду

Потом словно что-то толкнуло его: задним числом он сообразил, что конверт, торчавший из-под журнала, был воздушной почты, международный. Кто мог писать ему из-за границы? Он постарался припомнить, сидя в носках на краю постели и глядя в окно. К дому напротив подъехала машина, развернулась поперек улицы, осветив фарами низкую белую решетку ограды и подстриженные кусты бирючины. Кто мог ему написать? Кто-нибудь из институтских приятелей, хотя переписка постепенно прекратилась почти со всеми, а если не они, то…

Он вышел, взял с подноса конверт и, помедлив, перевернул лицевой стороной. Сердце его словно остановилось и тут же начало колотиться медленными, тяжелыми ударами, перехватывая дыхание. Вернувшись в комнату и осторожно прикрыв за собою дверь, он с минуту стоял в темноте, держа в опущенной руке конверт и не зная, что делать.

Можно заранее представить, что она ему написала. Вообще не читать? Или прочитать утром? А что изменится утром — легче это будет, что ли?..

Фрэнк протянул руку и нашарил выключатель, потом осторожна вскрыл конверт. Как и следовало ожидать, обращение было совершенно официальным: «Дорогой мистер Хартфилд». Мистер Хартфилд с трудом глотнул ставший в горле комок и подумал, что ему еще ни разу не встречался такой странный почерк, как у мисс Альварадо. Узкие, со стремительным наклоном вправо, буквы то и дело отрываются одна от другой — словно улетают. И строчки всегда неровные, одна загибается книзу, другая лезет вверх…