У.е. Откровенный роман...

Глен, однако, был американец и знал не только законы, но и местные обычаи. Даже если будет принято судебное решение о выселении, никакая полиция не станет выбрасывать на улицу отца с ребенком-инвалидом, в США не выбрасывают на улицу даже злостных неплательщиков квартплаты. Поэтому на обороте требования о выселении Глен написал: «Выселюсь, если получу развод». А поскольку адвокаты Сементы тоже знали американские обычаи, звонок от «Хирша и K°» последовал ровно через два часа: мистер Хирш приглашал Глена в свой офис для обсуждения условий развода.

Глен, со своей стороны (и с моей финансовой поддержкой), обратился к адвокатской фирме «Род Силверман и K°», и в результате трехдневных переговоров (стоимостью в 2436 долларов только для нашей стороны) стороны договорились, что Глен отказывается от всех претензий на совместное с Сементой имущество, а Семента отказалась от материнских прав на ребенка, усыновленного ими в России.

Оформление этих условий и свидетельства о разводе заняло десять рабочих дней.

Между тем Полина, совершенно обалдев от неожиданно свалившегося на нее материнства, просто утонула в круглосуточных заботах о сыне (днем) и новом женихе (ночью).

Ив перестал ездить в дебильный центр для детей-инвалидов, а принял на себя удар всей мощи застоявшейся Полининой вины перед ним. Мало того что был немедленно куплен массажный стол и Полина принялась усиленно массировать Иву ноги, она еще вызвонила «Русскую аптеку» на Брайтоне, заказала у них какие-то алтайские травы, а затем связалась с известным русским гомеопатом, проживающим в Бруклине, и с экстрасенсом, проживающим в Бостоне, и с японским иглоукалывателем в Холливуде, и с китайским травником в Палм-Бич.

Конечно, даже усилиями этих светил чуда не произошло, но Полина не отступала. Она трижды в день массировала Иву ноги, прогревала их уксусно-винными припарками и ваннами из алтайских и китайских трав, устраивала энергетические сеансы с Бостоном, тащила Глена и Ива в Холливуд к иглоукалывателю, а меня заставила свозить ее и Ива в маленькую православную церковь на 46-й авеню, где священник, плохо говоривший по-русски, окрестил мальчика по православному обычаю и прочел молитвы за его выздоровление.

Глен, конечно, не был посвящен в истинную причину такой вулканической любви Полины к его приемному сыну, но, кажется, и не очень задумывался над этим: по ночам Полина так горячо благодарила его за возможность быть с Ивом, что утром Глен уезжал на работу совершенно хмельной от этой неожиданной благодати.

А я стал сомневаться в том, что все это лишь игра в духе Шарон Стоун.

В конце концов, женщины в отличие от мужчин не только привыкают к тем, кого любят, но рано или поздно начинают любить тех, к кому привыкают. Вспомните сказки про Аленький цветочек, Щелкунчика, Квазимодо и прочие. А Глен далеко не Квазимодо, он молод, не пьет, не курит, работает в американском банке, и он – отец ее ребенка, пусть даже приемный. Она спит с ним по ночам, а днем занимается сыном и домашним хозяйством – так что еще нужно русской женщине?

Конечно, я пытался как-то воздействовать на ситуацию и приходил к Полине, когда Глен был на работе. Но…

– В чем дело? Я все делаю так, как вы хотели, – почти враждебно говорила мне Полина, потная и распатланная от своих круглосуточных трудов. – Верно?

– Верно-то верно, но…

– Ну и все! И не мешайте мне! – Она ожесточенно массировала ноги мальчика, лежавшего на массажном столе.

– Я не мешаю. Наоборот. Но мне кажется, ты слишком усердствуешь…

– Это мой сын! И он будет ходить! Будет!

– Я не про сына. Я про Глена…

– Да? – Она выпрямилась и повернулась ко мне: – А вы хотите, чтобы я спала ночью с Гленом, а днем с вами? Да?

Я промолчал. Эти переходы на вы всегда означали ее стремление отстраниться и провести между нами черту.

– Но я вам не блядь! – усмехнулась она, возвращаясь к массажу. – И не ждите такого! Лучше принесите мне с кухни ведро с плиты… – И минуту спустя, пеленая безжизненные ноги мальчика в полотенце, смоченное в горячем настое трав и вина, и наворачивая клеенчатую пеленку поверх этого компресса: – Кстати, сегодня Глен получает свидетельство о разводе, завтра мы едем в мэрию подавать Заявление на брак. Вам придется быть там свидетелем, вы же мой «дядя»…

Но еще до регистрации брака они переселились ко мне, поскольку Глен обязался выселиться из дома в течение недели после получения свидетельства о разводе. Конечно, я уступил им мастер-бэдрум на втором этаже, Ив со всеми его игрушками занял еще одну спальню, в гараже появилась вторая машина – маленькая «терсел», которую Глен взял в рассрочку под банковский заем (свой «торус» он тоже вынужден был оставить Сементе), а я…

Я опять переселился в бэйсмент.

Однако роль дедушки-дяди оказалась для меня совершенно невыносима.

Я и раньше, как только Полина стала жить с Гленом, забросил свой ноутбук и засыпал по ночам лишь после солидной порции коньяка, хотя…