У Финского залива

Трудно жить в этой пропасти мрачной
Меж жестоких и гордых людей.
Я, с широкой мечтою прозрачной,
Не сношу тяготы их цепей.
В ясной области Духа невежды
К Красоте преграждают пути.
Нелегко мне святыню спасти…
Ах, закрой мне навек эти вежды!

Отравляют глубины души.

Яркий свет маяков застилают;
И мечты, что возникли в тиши,
Ледяною вьюгой угашают.
Все же крест свой я должен нести,
Не роптать на судьбину крутую.
Но, хоть цель я провижу благую,
Трудно в хрупкой и душной плоти…
Трудно в хрупкой и душной плоти…

Надели меня мощью духовной,

Чтоб я в бурной борьбе не ослаб, —
Ты, Единственный, Дух безгреховный.
Бог Отец, перед кем я не раб, —
Облачивший в плотские одежды
Наше вольное вечное я,
Погрузи меня в тьму забытья,
Или дай вихревые надежды!

Не вотще я был призван Тобой

К Светозарству расчистить дорогу,
Обративши грозой немирской
Всех несчастных и ропщущих — к Богу.
Дай себя мне, как прежде, найти!
Я сошел в низину грехопада,
Чтоб во имя Грядущего Града.
Этот мир до основ потрясти!

24 июля, 1928 г.

ИЗ ЖУРНАЛОВ И АНТОЛОГИЙ

Убежавшему зайцу

Серый заяц сел на дороге,
Но по хворосту хруст услыхал;
Что есть мочи грызун быстроногий
Вдоль по вереску в лес ускакал.

Напугал я тебя, длинноухий,

Но ведь я не охотник-злодей.
Мне милы и зеленые мухи,
И несущий иглу муравей.

Осы черные в желтых полосках,

С их висящим коконом-гнездом,
И пчела на кукушкиных слезках,
Вся в меду и в плаще золотом.

Все мне дорого, серый, в природе:

И проросший овес молодой,
И капустный кочан в огороде,
До чего ты охотник большой.

Самый запах земли мне приятен,

Желтопенные волны лугов,
Лес в сиянии солнечных пятен —
Все люблю, все прославить готов.

«Русская мысль». 1915, № 12.

Завируха